Кэти должна была признать, что ее аргументы весомы. Совершенная правда, что во время сильнейшей засухи три года назад водохранилище Тордейл полностью пересохло. А в прошлую зиму были потеряны миллионы галлонов воды, когда после нескольких недель проливных дождей водохранилище переполнилось. Новое водохранилище Коллдертон будет принимать в себя избытки воды в течение зимы. Таким образом постоянный приток воды в нижнее водохранилище во время засушливого летнего периода будет гарантирован.

– Я знаю, в каком-то смысле ты права, – призналась она, – но я не могу не ненавидеть его. Поль стал таким беспокойным особенно после того, как были разрушены все наши амбары и навесы. Я уверена, что он ждал, что и наш коттедж немедленно постигнет та же участь. Этому мужчине следовало оставить нас в покое хотя бы на год.

Миссис Фостер пожала плечами. Она явно считала, что этот разговор ни к чему не ведет, и поэтому решила сменить тему:

– Ты уже решила, что будешь делать?

Кэти покачала головой, и впервые в ее голосе прозвучал страх.

– Нет… я еще не могу спокойно думать. Если бы у меня было чуть больше времени, чтобы я могла пережить потерю Поля…

– Ты не можешь жить здесь в полном одиночестве, дорогая, даже если мы сумеем убедить их дать тебе еще немного времени. Наша Дорис на следующей неделе уезжает домой и уже не сможет оставаться с тобой на ночь. Еще одна моя внучка собирается навестить меня, но я не знаю, приедет ли она.

Женщина замолкла, так как Кэти, вернувшись к столу, начала прихлебывать чай, который уже совершенно остыл.

– Какая же ты худышка! – непроизвольно вырвалось у нее, когда Кэти, которую внезапно охватил озноб, плотнее запахнула кардиган на своем худеньком теле и стала застегивать пуговицы. – Никто не даст тебе девятнадцать – ты выглядишь не старше шестнадцати. Даже и не знаю, что теперь с тобой будет!

Кэти тоже не знала этого. Всю свою жизнь она провела здесь, на природе, и понятия не имела о деловом мире, царящем на равнине, не знала ни людей, ни жизни. Она не корила своего отца за это, ей нравился ее удел. Но и согласиться с миссис Фостер она не могла, ведь та утверждала, что Поль был эгоистом и его не заботило, что дочь когда-нибудь столкнется с миром людей. Ей с такой невинностью и незащищенностью придется нелегко. Кэти задавала себе вопрос, как жить и как зарабатывать себе на жизнь. Теперь ей трудно было скрыть свой страх. Заметив это, миссис Фостер доброжелательно произнесла, что Кэти не стоит расстраиваться, лучше им просмотреть ту коробку с бумагами, о которой она уже упоминала вчера.

– Может, все-таки есть кто-то где-то, кто сможет приютить тебя, – продолжала она, – до того времени, пока ты сама не встанешь на ноги.

– У меня никого нет. – Кэти говорила без всякого интереса. – Но ты можешь просмотреть бумаги Поля, если хочешь. Это меня не расстроит.

– Тогда я сейчас принесу их. Убери со стола, чтобы мы смогли разобрать их. Насколько я поняла, они в страшном беспорядке.

В этом не было сомнений. В одну кучу были свалены старые счета, свидетельства о рождении и многочисленные статьи Поля, в которых он излагал свою теорию эволюции Пеннин. Там же были записки о научных изысканиях, которые касались ледникового периода, и материалы к труду, озаглавленному «Образование песчинок в каменноугольный период Дербишира».

– Я полагаю, – с нескрываемым сарказмом заявила миссис Фостер, – что тебе известно, что это означает?

– О да, – глаза Кэти тут же загорелись, – мы так много работали над этим. Видишь ли, было обнаружено, что происхождение осадочных пород может рассматриваться в связи с поверхностной структурой песчаных зерен, и таким образом… – Но взгляд, направленный на нее, прервал объяснения Кэти. – Это все так интересно, – жалобно заключила она.

– Без сомнения, – последовал сухой комментарий. – Вот, разберись с этими бумагами, пока я просмотрю эту кучу.

Они молча принялись за работу при свете масляной лампы. Спустя полчаса Кэти откинулась на спинку стула.

– Я всегда знала, что у меня никого нет, – проговорила она обреченно. – Поль говорил, что мы друг у друга одни на белом свете.

Миссис Фостер погрузилась в чтение старого, потрепанного дневника, но при словах Кэти она отложила его в сторону и снова начала было увещевать ее. Однако, заметив выражение лица девушки, замолчала и, снова взяв в руки дневник, стала листать страницы, пока не наткнулась на то, что искала. Слегка поколебавшись, она торжественно объявила, что у Кэти есть дядя, который жил в Лестершире.

– Дядя? – Кэти взглянула на нее с недоверием. Несмотря на это, в глазах девушки мелькнула искорка надежды. – Как его зовут?

– Чарльз Блайт.

– Я никогда не слышала о нем. Что там говорится об этом человеке? – Кэти перегнулась через стол. На ее личике выражение любопытства сменилось удивлением. Она обнаружила, что миссис Фостер отвела взгляд. – Ведь это дневник мамы, не так ли? Когда была сделана эта запись?

– Постой-ка… девятнадцать лет назад. Да это целая история, – добавила она, снова начав перелистывать страницы. – У твоей матери была сестра, которая вышла замуж за человека по имени Питер Блайт. Они уехали в Австралию.

– Да. Это тетя Маргарит. Но они давно умерли. Я не помню, чтобы когда-нибудь видела их.

– У твоего дяди Питера был брат, который жил в Лестершире. Тут есть его адрес, на обложке дневника. Вполне возможно, что он все еще живет там.

Глаза Кэти погасли.

– Я ничего не знаю о его брате, но в любом случае он мне не родственник. – Губы девушки дрожали от разочарования, и она прилагала все усилия, чтобы сдержать набегающие слезы. – Я же знала, что у нас нет родственников, – заключила она, слегка всхлипнув.