Шрифт:
Я окончательно поняла это, когда однажды увидела на одной из парижских выставок, посвященной древнему искусству, статуэтку, которая сразу же привлекла мое внимание. У статуэтки были отбиты рука и нога, но в изгибе ее тела было что-то «магнетическое», притягивающее, я не могла оторвать от нее глаз и позже, когда взглянула на пояснительную карточку, поняла почему: это была танцовщица…
Танцы в моей жизни часто были самой жизнью. Техникой, правда, я похвастать не могла, хотя и прошла первоначальную подготовку еще подростком, в Харбине, у бывшей балерины императорского театра Лидии Карловны Дроздовой [50] . Будучи уже довольно старенькой, она давала уроки танцев на дому, в крохотной комнатке, где помещались не боле трёх учениц. При этом она сама сидела на диване задрав юбку, так что видны были ее тоненькие ножки в черных чулочках и даже кружевные оборки, которыми были обшиты старомодные нижние панталончики. Вот так, сидя на диване, она «дрыгала» ногами, показывая, какие па нужно делать. При этом для ритма Лидия Карловна постоянно припевала: «Тьям-тьям, тьям-тьям…» Она тотчас замечала малейшую неточность в наших движениях. «“Паучья лапа” — руки тоже должны танцевать!» — кричала она одной из учениц, когда у той рука висела «без дела». «Зайчик-горностайчик» – этим прозвищем Лидия Карловна наградила самую маленькую ростом «балеринку» — Тасю (в будущем она стала известной акробатической танцовщицей, выступала в «Трио Астор») [51] . Я у нее почему-то звалась «Сарой Бернар»: «Не надо драматической мины, когда вы танцуете па-дэ-ша», — частенько выговаривала мне Лидия Карловна.
50
Дроздова Лидия Карловна — дополнительных сведений не установлено.
51
Тася — дополнительных сведений не установлено.
Уроки были строго классического плана, но, заметив мою гибкость, строгая учительница прибавляла к занятиям со мной еще и элементы акробатики (замечу, в дальнейшем, когда я стала сама ставить танцы, это очень помогло). «Драматизм» ситуации заключался не только в свойстве моей натуры (хотя и это было отчасти), а еще в том, что я должна была скрывать от родителей свои занятия (с меня за обучение Лидия Карловна брала совсем немного). Папа с мамой были категорически против моего увлечения танцами. Когда во время урока к Лидии Карловне кто-нибудь заходил, я убегала в ее спальню и пряталась под кровать. Кончилось это, как и следовало ожидать, грандиозным скандалом. Выступив однажды незаметно для родителей перед публикой на сцене летнего сада в костюме клоуна под чужой фамилией, я, воодушевленная, отважилась выйти на сцену большого кинематографа в отчетном концерте с испанским танцем. Но в этот раз номер не прошел. Кинематограф находился недалеко от нашего дома, и, вероятно, папа что-то заподозрил, когда увидел большую афишу, хотя я и значилась там под другой фамилией. Он поджидал меня на улице после окончания концерта, и по одному его виду я поняла, что меня ждет дома грандиозный скандал.
Танцы пришлось оставить… до лучших времен.
Не знаю, были это лучшие или худшие времена, но, когда в Шанхае закрылся, прогорев, журнал «Прожектор», где я работала кем-то вроде секретаря, мне пришлось просто бедствовать, можно сказать, голодать. Одна из моих новых знакомых, выступавшая в ансамбле оперетты, предложила мне прийти на просмотр — одна из танцовщиц заболела — нужна была замена. Я со страхом согласилась.
Страх был ненапрасным: непривычные опереточные тру-ля-ля и не известные доселе танцевальные движения ввели меня в такое смятение, что, закружившись среди танцовщиц, я врезалась головой в живот премьера, певца Кудинова [52] , и совсем растерялась. По окончании этой плачевной репетиции ко мне подошел балетмейстер Николай Михайлович Сокольский [53] и участливо поинтересовался: «Ларисса, говорят, ты пишешь хорошие стихи, зачем тебе танцевать?»
52
Кудинов Георгий Васильевич (6 мая 1896, Донская обл.
– 17 марта 1969, Сан-Франциско, Калифорния, США) — певец и артист оперетты. Начал петь в церковном хоре и на ученических концертах в России. Жил в Царьграде, учился играть на скрипке. Служил во флоте Белой армии горнистом во Владивостоке (1919). Эмигрировал в Харбин, в сезоны 1926-1930 гг. пел в Харбинской опере, принимал участие в гастрольных поездках в Японию, где выступал в Токийском императорском театре. В сезон 1931/32 г. в Шанхае был премьером оперетты антрепризы Розена и Карпи. В сезон 1935/36 г. — премьер в Русской оперетте Розена и Битнера. Женился на певице Евгении Дмитриевне Каминской. Считался лучшим баритоном русской эмиграции в Китае. В ноябре 1948 г. уехал в США С 1949 пел в Хоре донских казаков СА Жарова в Карнеги-холле в Нью-Йорке. В 1949 приехал в Сан-Франциско, давал концерты в Русском центре, пел в соборе Пресвятой Богородицы. В последние годы работал официантом в ресторане «Эль Прадо» в Сан-Франциско.
53
Сокольский Николай Михайлович (1 ноября 1889, Санкт-Петербург - ?) — артист-балетмейстер, работал в труппе С.П. Дягилева. Жил в Харбине с 1929. Организатор нескольких трупп, в которых выступали известные артисты Ф.Ф. Шевлюгин, Е.В. Бобынина, Н. Недвезицкая, А. Астровская, И. Постоковская, Н. Чесменская, Е. Преображенская, Л. Леонидов и др. Балетмейстер и режиссер «Русского балета», где выступали также Шура Тимофеева, Евгения Баранова, Miss Реймс, Зинаида Эль, Miss Пейдж, Лида Рехтер, Лиля Верещагина, г-жа Домрачева. «Русский балет» прекратил существование в 1953 г.
Я совершенно «завяла» и окончательно расстроилась. Но тут произошло настоящее чудо: одна из танцовщиц, Тася Ларская [54] (дай Бог ей здоровья, если она еще жива), взяв меня за руку, отвела в сторонку, когда все уже разошлись: «Я вижу, вы смутились и стесняетесь. Давайте я вам покажу все эти движения, они вовсе не трудные». И действительно, через пять минут я их уже знала наизусть. Вернувшись домой, я, конечно, поплакала, но потом, сжав зубы и кулаки, сказала себе: «И все-таки я буду танцевать!»
54
Ларская Таисия Николаевна (биографические данные не установлены) — артистка балета, эстрады. В Шанхае с 1932 г. Входила в состав популярного в 1930-е гг. квартета: Гарета — Ларская — Никитина — Фроман.
К счастью, именно так и произошло. Танцам были отданы много лет моей жизни. Но это было позже, а пока на следующий день я как ни в чем не бывало пришла на репетицию (у них просто не было времени искать еще одну танцовщицу). На этот раз все обошлось вполне благополучно. Так же успешно, без всяких эксцессов, прошел спектакль, в котором я дебютировала. Меня включили в состав балетного ансамбля. По утрам я стала ходить в балетную школу, которой руководила жена Сокольского — Евгения Павловна Баранова [55] . Школа располагалась на верхнем этаже театра «Лайсеум».
55
Баранова Евгения Павловна (биографические данные не установлены) — балерина, руководитель собственной балетной школы в Харбине. Была замужем за Н.М. Сокольским.
Но… театральные постановки случались довольно редко, а в кармане было пусто, поэтому нужно было что-то придумывать.
Я не помню, каким образом я узнала, что в большом дансинг-холле «Парамаунт» требуется девушка, которая должна на входе проверять билеты у посетителей. Стоять в дверях истуканом два-три часа, ложиться спать поздно и вставать рано, чтобы успеть в балетную школу, было труднее, чем танцевать. В большом зале «Парамаунта» в перерывах между танцами посетителям предлагалась небольшая программа — молодые девушки в легких костюмчиках отбивали чечетку под джазовую музыку модерн. Однажды директор дансинг-холла неожиданно поинтересовался, могу ли я танцевать. Я ответила утвердительно, но тут же заметила, что чечетку бить не умею. Тогда он сказал, что подыщет для меня учителя, а моя задача — найти партнершу моего роста, чтобы он нас мог включить в программу. Пока я училась степу, мне разрешили работать в баре, там заработок был побольше билетерского.
Партнершу я нашла фазу: моя новая приятельница Вера Мызина [56] тоже недавно приехала в Шанхай и тоже была без работы. Такая же длинноногая, как я, только блондинка (а я почти брюнетка) — все подходит хорошо. К тому же мы уже давно сидели на одном какао, которое Вера умудрялась брать в долг в лавке, и на китайских лепешках та-пин, которые я покупала прямо на улице. Мы обе давно мечтали получить стабильную работу, чтобы иметь возможность хоть иногда зайти в кафе и поесть простокваши с булочкой.
56
Мызина Вера Григорьевна — дополнительных сведений не установлено.
Бить чечетку мы с Верой научились довольно быстро, но задержались в дансинг-холле недолго. В баре я вообще пробыла всего неделю: названия дринков можно было выучить, но надо было еще улыбаться и болтать с посетителями, а видя мою сонную и кислую физиономию, распорядитель то и дело подходил и, растягивая пальцами рот, показывал мне, что улыбаться необходимо. Но какая там улыбка… А тут я еще нагрубила какому-то пьяному, чересчур «нежному» посетителю, и меня утолили. Я была этому даже рада, жаль только сандвичей, которые нам полагались по роду службы помимо жалованья.