–  Почему не начинаем!? Разве собрались не все любители кровавых драм? Сегодня жаркий день и зрелище обещает быть очень даже жарким. Клавдий, что намечается у нас. Ты же в курсе всех событий или опять провел ночь со своей Аспазией в саду Фаона, - поинтересовался римский император, наблюдая за тем, как аристократия местной знати Рима все прибывает и прибывает в ложи Колизея.

–  Император, последние слова за центурионом. Он хотел, чтобы вы отдали приказ по очень животрепещущему делу. Мы знаем, что это не входит в правила подобных мероприятий, но все же примите целомудренное решение, - сказал Клавдий отдавая приказ римским солдатам выводить гладиаторов.

–  Опять проявить милость к бутовщикам или кичливым выскочкам, которые вводят в смуту благонравное римское общество? За этим вы пожаловали ко мне, центурион!?

–  Нет, вы не угадали! На этот раз речь пойдет о шарлатанке, которая тайно собирала религиозно настроенных фанатиков для совершения запрещенных таинств, - строго и раздраженно отчеканил воинственный судья.

–  Из-за этого вы меня беспокоите!? В Риме всякого сброда достаточно, - недовольно произнес римский император все больше поглядывая на арену Колизея, взглядом выбирая себе гладиатора.

–  Я бы к вам не обращался и сам придумал наказание плутовке, но за нее вступились высшие сословия, а они имеют благосклонность у квестора. От простолюдина до первосветейших лиц желают, чтобы вы отдали свой приказ и сделали это прилюдно перед боем гладиаторов.

–  Так в чем же шарлатанство этой несчастной? И за что ее так сильно полюбил народ? Я не буду отдавать никаких приказов. Пусть все решится волей провиденья. Если один из тех воинственных собак поднимет меч за ее милость и победит в бою, то можешь отпустить эту женщину на все четыре стороны, - ответил римский император центуриону и громогласно объявил о начале мероприятия.

–  Кто желает биться за жрицу небывалой красоты? За непорочное создание, волнующее умы римских солдат!? За женщину, что поклоняется неведомому богу, за ту, что заставляет молнии сверкать средь бела дня?

Колизей был набит до отказа и многотысячная толпа ревела и рукоплескала своему императору, который давал знак началу кровавого зрелища. Гладиаторы стояли в защитных шлемах, вооруженные мечами и в ожидании, когда на трибунах утихнет гул. Но гул не умолкал и все больше нарастал от накала обезумевших страстей. Вдруг один из входов открылся и из-за железной решетки высунулась голова старика. Он кричал одному из воинов дать согласия на бой. Аттила услышал голос знакомого прорицателя и вышел из строя. Это мгновенно повергло в безмолвие все трибуны Колизея. Когда остальные гладиаторы покинули арену, он достал свой меч из ножен давая понять, что готов биться за женщину приговоренную к смертной казни. Римский император жестом руки дал сигнал началу действа. На четырех входах были подняты решетки и на арену вышли разъяренные от голода и жестоких побоев тигры. Хищники очень быстро сориентировались, увидев посредине арены свою жертву. Аттила ждал, когда животные подойдут поближе, чтобы нанести смертоносный удар одному из них. Раскаленный песок, жаркое палящее солнце высоко в небе становились невыносимы. Один из тигров сделал прыжок, но также быстро отскочил от внезапного острия меча. Выбрав правильную позицию, гладиатор искал момента атаки хищника, который отдалился от остальных и уже готов был броситься на него. Аттила был настороже и не давал никакой возможности хитрому животному застать его врасплох. Когда тигры медленно стали сужать кольцо, гладиатор попытался выскочить поверх их, но был внезапно сбит сильным ударом лапы самого свирепого зверя. На одно мгновенье он оказался беззащитным, падая на песок. Хищники были уже готовы разорвать его тело, но Аттила повернув рукоять своего меча в удобное положение для удара молниеносно нанес сразу несколько сокрушительных ударов мечом. Животные залитые кровью падали на песок, судорожно изнывая от боли. У каждого из них сердце переставало биться от точного удара оружия гладиатора. Трибуны выражали недовольство и бурю возмущения. Так быстро закончилось кровавое зрелище! Они хотели продолжения, еще больше крови. Римский император жестом своей могущественной руки заставил всех замолчать и подозвал к себе одного из легионеров.

–  Хорошему воину нужен хороший соперник, чтоб силы были равные. А кошечки это все во лишь для слабонервных. Приведите Гелиоса я хочу видеть настоящий бой! Ведь зрелище должно оставаться зрелищем!

Аттила во время перерыва подошел к четвертому сектору трибун, где его подозвал к себе старик прорицатель.

–  Послушай Аттила ты правильно сделал, что вышел. Женщина действительно имеет силу Бога и она невиданной красоты, но ее ученье мешает религиозным фанатикам утвердиться среди христиан, истинно верующих животворящему духу.

–  Что предвещает мне следующий бой? Я сильно устал и возможно потерплю поражение, - произнес гладиатор вытирая кровь со своего лица.

–  Не бойся смерти! Усиливай скорость движения. Могу точно сказать, что ты первый упадешь на песок от раны в живот и подумаешь, что близок конец. Если встанешь не смотря ни на что, то твой последний удар будет неожиданный и смертельный для врага, который будет уже праздновать свою победу. Потом ты умрешь и твой дух покинет тело, уйдет в дальние сферы бытья. Но с женщиной ты увидишься вновь, не пройдет и трех земных дней, - сказал старик прорицатель покидая трибуны Колизея.

На арену вышел громадных размеров римский воин. Его мускулатура была внушительна и производила впечатление на простых обывателей, которых было большинство на подобных мероприятиях. В одной руке Гелиос держал длинное копье, а в другой щит, закрывающий почти все его тело. Бурное приветствие прокатилось по трибунам. Высшие чины аристократии застыли в ожидании. Они сидели на трибунах близко к императору и все время следили за реакцией своего правителя. Аттила долго не стал томить публику и сам бросился на своего соперника, пытаясь ударить мечом в корпус. Гелиос быстро увернулся и в тоже время метнул копье, которое вонзилось прямо в живот гладиатору, который замертво упал от внезапного удара в спину. Трибуны ликовали, торжествуя победу римского воина. Он не знал поражения уже много лет. Аттила в предсмертных судорогах вспомнил слова старика прорицателя и усилием воли, через боль, задыхаясь от крови, вытащил из раны копье, встал на ноги и бросил свой меч прямо в голову Гелиосу. В следующее мгновение и гладиатор и воин упали замертво. На трибунах замерли в полной тишине. Римский император закрыл лицо руками от ужаса, увидев как погибает его лучший воин на арене Колизея. Огненная спираль вернула Вальтера в комнату посвящения и он увидел лестницы восхождения, где скорости восприятия мира были на порядок выше. Подавая сигнал Клорну, Вальтер видел, как змея на скипетре постепенно становилась живой сущностью и несла в себе мудрость и тайну элементов жизни. Клорн входил в четвертую сферу энергетического наполнения. Змея на скипетре указывала на колесо, которое медленно двигалось по кольцам огненной спирали. Он обернулся и увидел своих друзей. Они единением сердец поддерживали скорость движения. Через какое-то мгновение его сознание оказалось в жизни человека, живущего в Париже восемнадцатого века.

–  Вам не стоит покидать пределы Франции, в то время, когда за вами охотится тайное общество франкмасонов. У вас есть где спрятаться, а точнее спрятать тайну от тех, кто не достоин ее хранить. Знание великая сила, но если оно попадает в руки шарлатанов, то все распадается и служит лишь разрушению. А это проявление не лучших следствий для вас, граф, - произнес хозяин гостиницы, что находилось в пригороде Парижа.

–  Вы правы, но что мне делать, если иностранному гражданину не дают выехать за границу? Не могу же я отдаться воле провиденья, - ответил граф Шуйский, читая почту от своих духовных покровителей.