Таким образом, из моего размышления вытекли два пункта, или два мировоззрения. Одно мировоззрение ставит во главу угла экономическое материальное благо, другое проповедует главным образом духовную истину, пренебрегая экономическою стороною жизни. Отсюда проистекают все вопросы устроительства и бойни за благое царство как духовное, так и материальное экономическое.

Все люди, принимая мировоззрение христианства, имели в виду, что, приняв его, они наконец получат благую жизнь, — но вот проходит уже две тысячи лет, и кроме ужаса, нет больше ничего. Тогда некоторые из христиан пришли к той мысли, что Христианство обманчивое мировоззрение, что мир благой в Христианстве был только кажущийся, что звезда, которая привела пастухов к царству Христовому, в котором они должны были бы получить благо, оказалась ложной звездой, кажущейся; ничего в этом царстве не нашлось иного, как только та же обыкновенная жизнь, полная холода, голода и нужды. Так пастухи остались вдобавок не со своими стадами, а стали пасти чужие.

«Приидите ко мне все обремененные, и аз успокою ны», — и народ шел, но не только не нашел успокоения, но и тот, кто обещал спокойствие, был повешен. Так было распято царство небесное на земле самими людьми.

И еще задолго до Христа Моисей вывел народ из благой земли для того, чтобы поселить людей в обетованной земле благой, и эта земля оказалась неблагой землей.

Так прошли тысячелетия, и мы сейчас, люди двадцатого века все той же Христианской эры, присутствуем <при том>, когда христиане и другие иноверцы начинают приходить к выводу, что все истины о благой земле, о благом царстве — не истины, что истину духовную можно достигнуть только тогда, когда будет достигнута истина или разрешен вопрос экономический. Что тогда наступит совершенно неведомое, никогда не бывалое, ни с чем не сравнимое царство Социализма. Только в нем люди, разыгрывающие разных чиновников, и пастухи будут равны, там уже не будет ни началия, ни подначалия, ни больших, ни малых, там не будет даже никакой власти, не будет того начала, которое угнетает людей.

Экономические начала будут разрешены, никто не будет заботиться о завтрашнем дне, но это благо разрешения экономического вопроса будет разрешено только при условии «единомышления единого Мироисповедания, Мировоззрения». Ибо без этого не обеспечивается строй экономического обеспечения. Может быть, случится так, что экономические вопросы благодаря нескольким тысячам лет прошлого опыта и труда в конце концов разрешатся, но идеологические вопросы вряд ли будут разрешены экономической стороною.

Можно изменить отношение людей, но это не будет гарантией того, что вновь народившиеся будут вылитые отцы или матери, что их мышление будет точь-в-точь, как у отца-матери. А раз это можно допустить, то, следовательно, нужно допустить и форму поведения инакомыслящего человека. А раз и зто будет допустимо, тогда нужен будет определенный закон в таком обществе, который бы гласил полную свободу людям, — это приведет к тому, что наступит разрушение общества, так как общество мыслимо только тогда, когда оно рассматривает мир через одну призму.

Таковое стремление есть во всякой форме религии, а также и во всех политико-экономических идеологиях, которые верят, что Мир наступит среди людей только тогда, когда будет создано общество единомышления. Смысл или философия такой установки объясняться может только тем, что формы движения, идея движения должны исчезнуть, недвижность есть царство, искомое человеком, движность есть царство злого. При этом условии нужно считать, что всякая вещь, сделанная для того, чтобы целью ее было достижение блага, есть алая вещь, <и> такое <ее> движение неверно, ибо оно имеет цель, целесообразность, т. е. движение к образу, к представлению, к тому, что не существует; кроме этого, такая установка <на достижение блага> свидетельствует о большом психическом расстройстве человека, которому кажутся благие образы, которые и являются его целью, а для того, чтобы достигнуть их, он изобретает всевозможные технические силы.

На самом деле уже опыт многих тысяч лет человеческих устремлений к этому образу не дал никаких результатов — ни одно авто, ни экспресс, ни аэро никуда человека не довезли, и образ царства благого уходит все дальше и дальше.

Движение существует в природе, но это движение не имеет никакой цели. Эти движения не имеют ни точки отправления, <ни> прибытия, ни начала, ни конца — <это что,> «великое бессмыслие», в котором живет «маленький смысл человека»?

Старый Мир Китая, Азии давно постиг эту мудрость недвижности. И наши Европейцы, проповедуя движение и развивая его, сами еще того не знают, что спешат к той же мудрости; но по<скольку> Европейцы не знают этого, не знают настоящей цели развития своего движения, постольку недвижную Азию покалечат Европеизацией, и Азии угрожает исчезновение, Азия станет Европой, но для того, чтобы Европа стала Азией покоя.

Социалисты уже установили эту недвижную точку в достижении Социалистического царства; это будет означать, что в нем будет уже достигнут покой экономический. Мало того, предполагается в этом царстве освободить человека от труда, предполагается снять с человека это Божие проклятие и свалить его на машину Социализм умалит труд до двух часов, до часу. Наступит освобождение человека от труда. Но что он будет делать 23 часа — еще этот вопрос не выяснен. (Очевидно, он будет созерцать.)

<При> дости<жении> царства Социалистического многое изменится в человеческой психике. Во-первых, в его психическом состоянии выпадут образы, выпадут цели, выпадет умножение целесообразных вещей; движение будет иметь другой смысл или будет другое движение беспредметного характера; движения, которое двигало человеком дальше к новому образу своего бытия, не будет, ибо царство Социализма как благий образ достигнут<о>.

Искусство не будет агитационным, оно будет «как таковым», богомазов не будет, ибо все человеки будут Богами, служения никому не будет, народ исчезнет, ибо все будут социалисты. Искусство не будет служить народу, ибо народ поймет, что ему лакеев не нужно. Идей не будет, ибо достигнута идея из идей, Мировоззрение <6удет> одно, ибо при множестве воззрений <человек> может увидеть еще другое неведомое царство, к которому движется Социализм. Будет Едино божественно покойное монументальное общество.