— И что же вы там делаете? — поинтересовался он.

— Если вы помните, я говорила, что мои родители музыканты. Ну и я тоже, пока не появился Дэн, зарабатывала себе на жизнь как профессиональный исполнитель и джазовый импровизатор. Поэтому сегодня я буду играть на вечере мадам Морель и… — Элла пожала плечами. — Сандрин говорит, что Морели живут в Монпелье, а здесь у них летний дом. Возможно, это совершенно другая семья… Тем не менее неужели не стоит потратить пару часов, чтобы задать несколько вопросов?

— Может быть, — задумчиво проговорил Себ. — Значит, вы, профессиональный музыкант, работаете в этом Богом забытом месте экономкой, так, что ли?

— Это был мой выбор… Пойдемте со мной сегодня. Я представлю вас и скажу, что вы пытаетесь найти одного старого друга. Посмотрим, что получится. Там вполне могут оказаться те, кто знал Андре Море-ля или даже был знаком с вашей матерью.

Себ опустился на диван. Элла устроилась рядом, поджав под себя ноги. Он глубоко вздохнул и покачал головой:

— Неужели мне мало того, что родители любили меня? Что за идиот!

Элла хлопнула ладонью по кофейному столику.

— Себастьян Кастеллано, — торжественно объявила она, — я хочу сделать вам предложение.

Удивление на его лице сменилось насмешливой улыбкой.

— О… но ведь мы едва знакомы! Я всегда думал, что англичане более сдержанны.

Элла фыркнула:

— Это была бы для вас неслыханная удача. Нет, я серьезно. Постарайтесь быть внимательным. Я знаю, как расстроится Николь, узнав, что ее драгоценный Себастьян, о котором она постоянно говорит, с самого начала не собирался присутствовать на ее дне рождения… — Себ наклонился вперед, но Элла жестом остановила его. — Пожалуйста, сидите. Я еще не закончила. Итак, предложение такое. Вы остаетесь здесь до следующих выходных и отмечаете вместе с Николь ее шестидесятилетие. А за это… — Она с шумом втянула в себя воздух. — А за это я соберу для вас информацию об Андре Мореле. Я знаю всех в деревне. А кафе рядом с гостиницей — любимое место встречи жителей пенсионного возраста, которые с удовольствием превратятся в детективов. Это куда лучше, чем Интернет. Ну, что скажете?

Себ схватил ее руку и быстро чмокнул в костяшки пальцев:

— Мне следовало бы вас поблагодарить, но — увы. Я не могу остаться. Мне нужно вернуться в Сидней в понедельник, а в конце недели я вылетаю в Токио… Что? Почему вы качаете головой? Такие приемы со мной не срабатывают.

— Знаете, я почему-то думала, что вы не из тех, кто с легкостью отказывается от борьбы.

Он ощетинился:

— Верно. Не из тех.

— Тогда почему вы ищете отговорки? Николь вернулась из Австралии с полным чемоданом фотографий ее любимого приемного сына. Представляете, что она будет чувствовать, если вы сбежите отсюда? Когда в последний раз вы видели ее? Два, три года назад?

Его брови нахмурились еще больше.

— Три. На каком-то благотворительном концерте в Сиднее.

Элла улыбнулась ему с таким невинным выражением, что было невозможно рассердиться на нее.

— Сегодня по пути в школу я объясняла Дэну, как удобны ноутбуки и беспроводной Интернет. Многие люди могут вообще все время работать дома. И им не нужно никуда ездить. — Она пожала плечами и сделала вид, что рассматривает маникюр. — Конечно, после вашего рассказа мне ясно, что вы испытываете неодолимую потребность отправиться на другой конец света и говорить о компьютерах с деловыми людьми в деловых костюмах, вместо того чтобы попытаться выяснить, кто был вашим настоящим отцом.

Себ сделал резкое движение, и их головы оказались на расстоянии лишь нескольких дюймов друг от друга. Если он ожидал, что женщина отпрянет, то он ошибся.

— До понедельника. Я останусь до понедельника.

— До вторника, — быстро сказала Элла. — Это мое последнее слово. А в качестве добавочного стимула могу предложить начать со школьного праздника. Взрослые там тоже будут, и наверняка кто-нибудь из них слышал о семье Морель. А потом мы отправимся на вечер. И, таким образом, не упустим ни одной ниточки.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

Но прежде чем Себ успел что-то сказать, из кухни донесся ужасный грохот. Прижав руку к груди, Элла вскочила на ноги и бросилась к двери. Себ последовал за ней.

Его ноутбук лежал на кафельном полу среди кусков сброшенного со стола пирога, который с восторгом заглатывали Вольфи и Мило.

— О нет… — в ужасе выдохнула Элла. — Я должна была закрыть дверь. Плохой Вольфи! Плохой Мило! Он… разбился?

Себ поднял ноутбук, и они уставились на разбитый модем. Элла внутренне сжалась, приготовившись к казни. Вся работа Себастьяна заключена в этом ноутбуке. И из-за своей оплошности она все испортила. Теперь ему придется уехать.

К ее удивлению, Себ спокойно включил монитор, проверил клавиатуру и, убедившись, что все работает, кивнул:

— Все в порядке. Наши компьютеры почти невозможно испортить. Даже собаки и каменный пол им не страшны. Модем разбит, но я, наверное, смогу подключиться к телефонной линии. Правда, разъем немного разболтан.

— Я и сама бы лучше не справилась.

— Бессовестная эксплуататорша! Вы видите мой палец? Я теперь целую неделю не смогу печатать. Несколько шариков?! Ха! Да их гам было не меньше двухсот, этих гелиевых крокодилов.