— Что ты несешь, Гермиона?! — зло перебил Гарри. — Не хочешь же ты сказать…

— Что я дочь Волдеморта? — прямо спросила она. — Хочу. И говорю тебе это, Гарри Джеймс Поттер.

* * *

— БРЕД! Гермиона, тебя обманули, тебя заколдовали!..

Она чувствовала, как ласковое, чуть щекочущее тепло янтарного кулона наполняет всё тело, будоражит кровь. Происходящее приносило почти физическое удовольствие, и Гермиона едва ли не светилась, отвечая своим друзьям.

— О, если меня обманули, пусть у меня будет приемный Pap'a. За то доверие, те знания, за всё то, чему он успел меня научить в это короткое время, — Гарри смотрел на нее с перекошенным лицом, в нем нарастало брезгливое отвращение. Рон приоткрыл рот, — я прощу ему эту ложь, — продолжала Гермиона. — Но только это правда.

— ЭТО БРЕД! — неистово выкрикнул Гарри. — У Волдеморта не может быть детей! Вообще не может! Он не может любить!

— Гарри, ты меня поражаешь. Я уже даже оставлю вопрос о том, что может и чего не может mon P'ere. Лучше объясни мне, почему человек, пусть даже он действительно неспособен любить, не имеет, по–твоему, возможности завести ребенка? Ты что-то пропустил в элементарной анатомии.

— Гермиона, подумай, о чем ты говоришь!

Она повела плечом и открыла Черную Метку, задумчиво глядя на опешившего Гарри. Рон вообще, казалось, сейчас отключится.

— Ты, Гарри, после сегодняшнего бала очень долго не увидишь меня, — медленно и низко прошипела она на парселтанге. Гарри вздрогнул и у него на лбу выступили крупные капли пота. — Тебе будет, о чем подумать, но ты уже не сможешь ничего узнать. — Гермиона опять перешла на английский язык. — Пользуйся, пока у меня хорошее настроение. Спрашивай.

— Где Джинни Уизли? Что ты с ней сделала, лживая тварь?!

— Не забывайтесь, мистер Поттер, — опять подал голос молчавший всё это время Генри — и опять Гарри с Роном вздрогнули. — Напоминаю, что вы в моем кабинете и ваши палочки у меня в руках. Я не позволю оскорблять Кадмину.

— Кого?! — рявкнул Рон.

— О, я же забыла представиться! — Гермиона сделала картинный реверанс. — Ведь Гермиона Грэйнджер, дочь Эльзы и Джеральда Грэйнджеров, больше как таковая не существует. Вы можете называть меня Кадминой. Кадминой Беллатрисой Гонт–Блэк.

— Б… Беллатрисой… — прошептал вдруг Гарри, из красного снова становясь белым. Гермионе показалось, что она услышала «щелчок» в его голове. — Блэк… Погоди…

— Ты, Гарри, как я погляжу, меня совсем не слушаешь, — с сожалением отметила молодая гриффиндорка. — Беллатриса Лестрейндж, урожденная Блэк, — моя мать.

— Она убийца! — с дикой яростью взревел парень.

— Ты совсем ее не знаешь, Гарри, — подняла уголки рта его собеседница. — Да и ты тоже убийца. И я…

— Ты?!

— Я. Можешь не искать Лаванду Браун в поместье Малфоев. Лаванды Браун больше не существует. Она слишком не вовремя решила проявить свою глупую ревность к тому, на кого я ничуть не претендовала. Это я убила Лаванду. И не нужно делать такое лицо.

* * *

— ТВАРЬ! — Гарри попытался броситься на нее — но Генри опять качнул палочкой — и парень ударился о невидимую стену. — Ты — тварь! Подколодная змея! Мразь! Предательница! Ты будешь гнить в Азкабане!

Гермиона расхохоталась.

— Ты преувеличиваешь свои возможности. Кстати, друг мой, если ты не хочешь до утра просидеть связанным в этом кабинете — то дашь мне, когда мы договорим, пойти на Выпускной бал — и не будешь никому ничего сообщать до тех пор, пока мы не разъедемся по домам. Потом — делай что хочешь.

— Как ты можешь говорить о бале сейчас?!

— Я, видишь ли, обещала Темному Лорду окончить школу. Выпускной бал входит в это обещание как логичное завершение образовательного процесса.

— Обещала… Темному Лорду… Где он?! Говори! Сейчас же!

— В поместье Малфоев, — невозмутимо ответила Гермиона.

— Лжешь, там пусто! За домом следят ночью и днем!

— Потому-то я и говорю, что ты преувеличиваешь свои возможности, Гарри. Темный Лорд в поместье. Maman тоже там. До Пасхальных каникул там был Люциус, до Рождественских — Нарцисса и Драко Малфой. Я провела все каникулы и большую часть лета там же. И никто, никто из всех орденовцев и мракоборцев не заметил этого. О чем мы говорим с тобой, Гарри?

— Этого не может быть.

— Вероятно, мне стоит попросить Pap'a устроить прием и пригласить тебя в гости?

Понадобилось больше минуты для того, чтобы до Гарри дошел смысл сказанных ею слов и он понял, кого она назвала Pap'a. По щекам молчавшего Рона побежали крупные слезы.

— Ты… Ты… Где Джинни Уизли?! — сорвался на крик Гарри. Рон посмотрел на нее умоляющим взглядом.

— Полагаю, в Большом зале, на балу, — холодно ответила Гермиона. — И я планирую вскоре к ней присоединиться — праздник уже начался.