Тут я вспомнил, что сам попался на знакомую удочку, на которую ловил других пользователей: я им нагло грубил, а они, в свою очередь, писали обо мне записи в своих блогах и сообществах, повышая тем самым мою личную популярность.

Отступать уже было поздно, и тут, как назло, снова объявился этот Добро и снова вспомнил обо мне, написав пару записей в каких-то сообществах, посвящённых моему разоблачению.

Я чувствовал, что моему пребыванию на сайте медленно, но верно приходит конец, так как одного популярного врага я ещё мог выдержать, но два — это уже перебор.

Добро опубликовал в своём блоге, а также в блогах нескольких сообществ записи о том, что он на днях собирается в Санкт-Петербург по делам, и попутно решил организовать там оффлайн-встречу. Я ещё не знал, к чему в итоге приведёт эта тема, но уже буквально через час пользователи из культурной столицы России сильно оживились, поддерживая Добро в этой его идее.

В итоге рейтинг Добра в очередной раз поднялся, а я на фоне его и Серёгиной популярности остался где-то на задворках топа «Привета». Я был прав: сомнительной славе моего Диверсанта на «Привете» постепенно приходил конец.

Добро сообщал, что встреча в Петербурге состоится ровно через неделю, и его поддержали в этом десятки жителей этого города. Я же решил вежливо отказаться, попросту проигнорировав это предложение, поскольку физически моё присутствие на этом «оффе» было невозможным, так как вовсе я никакой на самом деле не «Диверсант» и, тем более, вовсе я никакого не из Питера. Я — сорокатрёхлетний психоаналитик, проживающий в Москве.

Прошла неделя. Серёга стал самым обсуждаемым человеком на сайте, и однажды я случайно зашёл в его блог и увидел целую фотосессию из какого-то то ли ночного клуба, то ли бара в Петербурге. Серёга указал, что это якобы фотографии со встречи в Питере, на которой он якобы присутствовал.

На фотографиях то и дело мелькал какой-то парень, похожий на него, только трезвый и нормально одетый, благодаря чему пользователи сайта не только стали обсуждать его ещё больше, но и стали склоняться к тому мнению, что он всё же при всей своей брутальности может быть нормальным. Но это было не главное.

Этот Серёга выложил фотографии какого-то ботаника в том же баре или клубе, такого парня лет двадцати пяти, чрезвычайно зачуханного вида, в очках с линзами толщиной, наверное, с диаметр мизинца взрослого человека. А под фотографией была подпись всё тем же неграмотным языком, гласящая о том, что человек, запечатлённый на ней — это парень, представившийся неким Диверсантом с «Привета», и что Серёга напоил его водкой до такого состояния, что Диверсант якобы раз десять облёвывал сортир заведения, в котором проходила оффлайн-встреча.

А потом, по словам Серёги, он решил уговорить Диверсанта познакомиться и пообщаться с логическим продолжением с какой-нибудь девушкой, а Диверсант, якобы, ответил ему, что вовсе не интересуется девушками, что его больше возбуждают парни как раз наподобие самого Серёги. Серёга написал, что в ответ на это он якобы до полусмерти избил Диверсанта, и о его дальнейшей судьбе ему больше ничего не известно.

Ты даже не представляешь себе, какое жаркое обсуждение получилось из этого выдуманного факта. Провокация, разумеется, была гениальная, Добро просто отдыхает. Нервно курит. Но самое интересное, что люди поверили в это с лёгкостью, проглотили, буквально не жуя. И вот как раз тогда я понял, что это последний день жизни моего Диверсанта.

Только не смейся, ладно?

Я понял, что это виртуальный крах.

Виртуальные знакомства.

Новый опиум для народа.

Боясь обжечься, люди повалили в Сеть за поиском любви.

Они начинают общаться, искать себе друзей, вторую половину.

Основная цель посещения сайтов знакомств — познакомиться с кем-нибудь.

Только мало кто задумывается о том, что обрести любовь и друзей при помощи Интернета почти невозможно. Мало кто предполагает, что чаще всего такие попытки оказываются тщетными.

Почему?

Все мы родились в реальности. Как только мы вылезли из мамы, мы все увидели наш с вами мир. Не стоит упоминать, что наше сознание склонно воспринимать за реальность только то, что мы можем почувствовать. Именно то, что ей является в действительности.

Как я уже писал, наши бессознательные процессы мало отличают реальность происходящего. Именно они чаще всего задействованы при виртуальном общении.

При общении в Сети в человеческом мозге происходят следующие процессы. Его бессознательное говорит: да, мне это нравится. Оно требует: дай мне это ещё. Говорит: это полностью удовлетворяет мой нарциссизм, эгоизм и социальный инстинкт. А сознание твердит: нет, этого не существует. Оно уверяет: нет, это не реально, потому что Я всего лишь сижу за компьютером и печатаю сообщение. Оно доказывает: нет, это всё бред, я не вижу этих людей, я их не слышу, я не чувствую их запах. Оно приводит довод: нет, химические процессы моего тела не чувствуют гормонов и феромонов этого человека, значит, его на самом деле нет.

Безусловно, сознательная часть абсолютно права. Только наш мозг устроен так, что бессознательные процессы для него приоритетнее. В любом случае. Бессознательное, однако, будет заставлять человека общаться по Сети всё больше и больше.

Конечно, это вызывает определённые конфликты. Сознание знает, что человек всё-таки живёт, существует, и именно в реальном мире. Оно знает, что у человека есть какие-то определённые цели, текущие дела. Или ещё что. В общем, сознание помнит о реальности. О внешнем мире. А бессознательные процессы толкают человека на уход от этого. Так рождается конфликт. Борьба сознательного и бессознательного. Последствия его могут быть разные, но заметны они или нет, они в любом случае есть.