Но когда в наше время пролезшие во власть пятнистый урод (с сатанинским клеймом) и потом его вечно пьяный преемник широкими жестами не только разрешили стать негодяями всем того желающим, но и всемерно поощряли каждую очевидную гнусность, любые рукотворные разрушительные катаклизмы – и в материальной сфере, и в духовном мире – наступило массовое помешательство, когда, казалось, небо упадёт на землю от чудовищной, губительной несообразности происходящей вакханалии самоотравления развратом и погромной страстью крушить всё, что создано отцами и дедами и имеет хотя бы самые минимальные советские признаки. Из всех щелей, углов, помоек и канав выползла разномастная сволочь самцов и самок, моральных инвалидов от рождения и дегенератов, взращённых на ниве общего благополучия, от которой прямо с экрана разило таким непереносимым виртуальным зловонием, что уберечься можно было только выключением телеящика. Своими патологическими извращённо-животными радостями щедро делились с телеаудиторией и вышедшие в тираж бомжующие шлюхи, ещё недавно имевшие вполне респектабельный облик, и мутанты двузначного пола, и принявшие новую масть театрально-киношные «стрекозлы», и «продвинутые» актрисы.

Даже сейчас не по себе становится от воспоминания о ночных телепередачах «Про это» не- кой Ханги, когда, например, 82-летний ветеран великой войны сладострастно хвастал своими пододеяльными «подвигами» и жеребячьей мощью, а 36-летняя мама восторгалась успехами 17-летней дочери, у которой число обслуженных в постели беспородных кобелей перевалило за 50. Подобное происходило регулярно и долго, причём под дружное гоготанье и бурные рукоплескания собираемой в огромных залах людской биомассы. А тогдашний телеведущий Киселёв – классический беспринципный хамелеон, впоследствии разоблачённый А. Коржаковым как агент КГБ с многолетним стажем, - пространно разглагольствовал в своей программе о сексуальности Б. Ельцина – президента некогда великой России! Можно ли было представить себе что-то хотя бы отдалённо напоминающее это бесстыдство в советские годы нашей жизни?!

Карьеристы, способные в прежние времена мать родную продать за полковничью папаху или генеральские лампасы, за какую-нибудь литературную премийку, звание «заслуженного» и иные допуски к более сытной кормушке, – оказались морально готовыми к перестроечным метаморфозам со всеми их нелепостями и гнусностями. Противно было и тогда слышать, и теперь вспоминать, как многие «до того» уважаемые люди в погонах, только вчера ратовавшие за партийное товарищество, начали смачно произносить словосочетание «господа офицеры!» и развешивать в кабинетах портреты моложавого красавца с седой шевелюрой, недавно сброшенного с моста в речку при весьма тёмных ночных похождениях, хотя это холопское угодничество было совершенно излишним, ибо никто ещё таких требований к ним не предъявлял. Но уж очень хотелось новоявленным «господам» сразу попасть «в струю», хлеставшую из верховных кабинетов. Особенно омерзительно выглядели подобные верноподданнические пассажи у вчерашних работников политотделов, членов партийных комиссий и иных партийных образований и структур.

Так, например, новоиспечённый генерал Я. (полностью фамилию опускаю, так как три года назад Всевышний досрочно призвал его к себе – надеюсь, на суд…), за два десятка лет сумевший малопочтенными способами откровенного холуяжа, мелких и крупных услуг московским чинам пройти все ступени службы в политотделе и, в конце концов, возглавивший крупное управление лесных исправительно-трудовых учреждений, быстро стал господином во всём блеске, в котором считанные месяцы спустя стало трудно узнать недавнего открытого и приветливого товарища, каким мы его вроде бы знали. Он быстро вошёл во вкус нового служебного бытия – в «лампасном» ранге – и развил столь бурную деятельность на благо себя, нежно любимого, и своих жён, что прослыл одним из самых богатых людей в регионе. Воспитанный в хорошей старообрядческой уральской семье, он напрочь отбросил вековые нравственные устои и в служебной деятельности, и в личной жизни (подробностями отягощать статью и внимание читателей считаю излишним). Так, например, в практику исполнения уголовного наказания в этом управлении было введено отбывание срока без выезда из своих родных пенатов (то бишь городских апартаментов) – по известному принципу: «солдат спит – служба идёт», а художественно оформленное личное дело осуждённого хранилось в спецчасти подразделения ГУФСИН. По этим фактам было начато уголовное преследование, привлечён к ответственности непосредственный исполнитель – начальник колонии, первоначально полностью взявший вину на себя, а когда убедился, что его элементарно отдали на съедение (на уголовном сленге – «кинули»), попытался повернуть процесс на новый круг, но добился немногого: срок ему года на полтора скостили, но высшие подельники снова вышли сухими из воды. Посмел бы что-нибудь похожее допустить начальник политотдела или управления при Советской власти? Нет! Такая мысль вообще могла возникнуть лишь за пределами здравого смысла. А вот генерал ельцинско-путинской эпохи – запросто!

Второй пример такого же хамелеонства – бывший начальник ГУВД Пермской области В.И. Фёдоров (в прошлом партийный работник, секретарь горкома КПСС). После издания антиконституционного указа Ельцина №1400 1993 г., когда в Москву для всех полицейских мероприятий и ликвидации остатков Советской власти стали собирать небрезгливых и нерассуждающих держиморд, он провёл, как потом оказалось, большую работу и отправил в столицу немалый по численности ОМОН. А после расстрела Верховного Совета России тут же получил на плечи вторую звезду – стал генерал-лейтенантом и уехал на должность замминистра внутренних дел по кадрам. Некогда красный цвет его советского хамелеонства прагматично трансформировался в коричневый или чёрный.

Таких примеров бесстыдно-подлого изменничества можно приводить бесчисленное множество, если представить себе и свой круг знакомых, и знакомых своих знакомых – хотя бы в арифметической прогрессии. Но что обращает на себя внимание – они совершенно не стыдятся своей продажности, лукавой мимикрии, воровства, лицемерия, обмана. На все случаи гнусных манипуляций по ограблению и даже уничтожению трудового народа и государства ими придуман целый синонимический ряд, позволяющий вполне благозвучно именовать самые отвратительные явления, которые они насаждают, внедряют, нагнетают в нашу жизнь. Разгосударствление, реструктуризация, оптимизация, инновация, либерализация – за всем этим убого-заумным словесным частоколом скрывается, как правило, солидный хапок – «распиловка бабок». И каждый подобный хамелеон, будучи заурядным проходимцем, ничтожеством с убогоньким мирком сексуально-гастрономических запросов, произносит сии словеса с гордым видом посвящённого в высшие вельможные надземные процедуры, презрительно взирая на старомодных приверженцев чести, совести, достоинства носителей подлинной интеллигентности и культуры.

Стало уже привычным явлением, когда человек, всерьёз считающий себя политиком, может без особого нравственного самоедства менять партии – как квартиры, выбирая ту, в которой ему будет комфортнее состоять, а главное – сытно и вкусно кормиться. И это тоже превращается в некую всех устраивающую «норму», становится почти не осуждаемой действительностью.

Мимикрирующие нравственные мутанты не могли бы существовать в традиционной, ещё не до конца прогнившей трудовой среде, если бы они не встречали молчаливого попустительства, согласия со стороны окружающих – знакомых и незнакомых – людей. И не только согласия, но и поддержки, а нередко и ещё хуже – зависти к их удачливым финансовым аферам, материальной роскоши, транжирно-разгульному образу жизни. Много ли может вспомнить любой из нас примеров неподачи руки непорядочному человеку – отступнику, предателю, лихоимцу, стяжателю и т.д.? А ведь ещё несколько десятилетий назад подобный публичный поступок мог отрезвить – и уж во всяком случае существенно сказаться на репутации заслужившего его человека, причём гораздо сильнее официального наказания. Существовало даже такое определение – «нерукопожатное лицо» – ёмко и точно. И несмываемо-позорное…

Хамелеон в людском обличье должен понимать свою нравственную ущербность, хотя публично в ней способны признаться немногие. Что ж, надо в этом помогать ближним – высвечивать мимикрию, дабы не вводила она в заблуждение добропорядочных людей, не утверждала в нашей жизни двуличие и предательство. Ибо неотвратимо грядут времена, когда этот чертополох будет втираться и вклиниваться в ряды порядочных людей, которым уже надоело смотреть на лоснящиеся хари зажравшихся мимикрирующих проходимцев, особенно в самый трудный – переходный период возвращения к нормальной жизни нормального русского общества, богатого традициями высокодуховной жизни.