– Ах да, еще это, – он быстро поправил одежду и снова провел рукой по волосам. – Полагаю, я должен поступить как послушный мальчик и извиниться перед матерью. Получить нагоняй и все такое.

Джефри прошел к двери и, тихо открыв ее, оглянулся на Розу. В его глазах светилось такое напряженное размышление, что она покраснела и поспешно встала с кровати. Он заметил, как ее дрожащие руки бессознательно разглаживают юбки. Затем, будто не в состоянии унять дрожь, она прижала пальцы к припухшим от поцелуев губам, и это движение заставило его взгляд задержаться на них. Ему очень хотелось вернуться и снова вкусить сладость ее губ. Но он лишь кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь.

Роза опустилась на кровать, сжав сложенные на коленях руки. Ее сердце бешено колотилось, казалось, что не хватает воздуха для дыхания. Никогда, даже в самых смелых своих мечтах, она не представляла, что поцелуи лорда Уайза могут быть… такими совершенными, такими обворожительными, такими…

Вдруг дверь снова распахнулась, и Роза испуганно вскрикнула. Джефри, большой и властный, заполнил дверной проем. Он ошеломленно глядел на нее несколько секунд, затем, как будто решение пришло к нему давно и просто оставалось невысказанным, спокойно заявил:

– Милая Колючка, я думаю, что мы должны использовать эту помолвку. Пройти до конца, понимаете? Что вы скажете?

Роза лишь удивленно смотрела на него. Неужели он предлагает ей выйти за него замуж? По-настоящему? Без обмана? Настоящий брак с детьми и всем, всем? Пожалуйста, милый Боже, пусть это будет так, молча взмолилась она.

– Я н-не уверена, правильно ли понимаю вас, лорд Уайз, – сказала она, боясь надеяться, однако не в силах подавить вспыхнувшую надежду.

– Просто, если логически подумать, я же должен когда-нибудь на ком-нибудь жениться. Невозможно же откладывать это на конец жизни, не так ли? И я полагаю, что лучше жениться на вас, чем на любой другой из моих знакомых. Мы прекрасно подходим друг другу, вы не согласны? – спросил Джефри. Он следил за ее лицом, затем, в замешательстве от ее молчания, откашлялся и отступил в коридор. – Э… подумайте, а я подожду, в столовой, например. И вы дадите ответ до моего ухода.

– Нет, – воскликнула Роза, вскакивая с кровати и протягивая руку, чтобы остановить его.

Джефри обернулся и недоверчиво уставился на нее, явно изумленный столь резким отказом.

Роза нерешительно подошла к двери, потянулась к его руке, охватившей блестящую медную дверную ручку, но одернула себя.

– То есть, нет, мне не нужно время на размышление. Я выйду за вас замуж, лорд Уайз. В любое время и в любом указанном вами месте.

Лицо Джефри счастливо вспыхнуло, широкая улыбка углубила ямочки на щеках. Он облегченно выдохнул, только сейчас заметив, что все это время сдерживал дыхание.

– Вот и прекрасно. Просто чудесно. Я скажу матери, чтобы она начинала приготовления к свадьбе. Мы поженимся так скоро, как только позволят великосветские правила. Я уверен, что придется выдержать некоторое время. Чтобы избежать сплетен и все такое. Значит, договорились?

– Договорились! – согласилась Роза, довольная его счастливым видом.

Джефри протянул руку и взъерошил ее волосы, как поступают обычно с любимым ребенком.

– Договорились, милая Колючка. Теперь я должен пойти к матери и замолить свои грехи, пока она еще не вычеркнула мое имя из Семейной родословной книги.

Тихо прикрыв за ним дверь, Роза прижалась к ней лбом и вслушивалась в звуки его легких шагов, пока они не затихли. Она прижала пальцы к губам. Лорд Уайз поцеловал ее. Он прижимал ее к кровати и целовал очень настойчиво. Потом он попросил ее стать его женой. Может ли это значить, что в его чувствах есть глубина, которую он пока не осознает? Правду сказать, не очень лестно, что, по его словам, она нравится ему, как любая другая. И то, что он ерошит ей волосы, как ребенку, – не самая желанная для нее ласка, но приходится принимать такие выражения чувств, какие предлагаются. Остается лишь признать, что это гигантский шаг к тому, чего она желает всем сердцем.

– Сегодня его жена, завтра мать его детей, – поклялась она себе, кружась по комнате и затем падая на кровать. – Вилли, я заставлю его полюбить меня!

– Я просто не понимаю вас, Шэрон. Месяцами вы жаловались мне на разбитое сердце. А теперь, когда свадьба состоялась, вы заявляете, что вам не хватает общества маленькой Розы! – недовольно объявила леди Лавиния. – Мне казалось, что она последний человек на свете, по которому вы могли бы скучать.

– Вы должны признать, что теперь, когда она уехала, дом решительно опустел. И грустить о потерях можно лишь до тех пор, пока не начнешь новую жизнь. Я все еще молодая и красивая женщина, не так ли? Я же не говорю, что мое сердце разбито навечно, и не собираюсь идти в монахини из-за свадьбы маркиза. Я просто подумала, что визит в Эдерингтон-Харроу был бы вполне уместен, – Шэрон надула губки и уставилась на совершенный овал ноготка, пожимая плечами, как будто ее просьба не имеет для нее большого значения. – В конце концов, вы ее свекровь, а она так юна. Вероятно, вам следует посмотреть, подходит ли эта девчонка вашему сыну. Сомневаюсь, что, несмотря на длительную болезнь матери, она научилась управлять большим домом, а вы как думаете?