Если клиент находится в двойной идентификации, он часто пребывает в стойком состоянии путаницы. И чтобы отделить свое собственное и снова в него вернуться, требуется отдельное упорядочивание и многократный возврат чужого в визуализованном повторении опыта расстановки.

Соматические больные, приходящие в связи со своим нездоровьем, также часто нуждаются в несколько более продолжительном лечении. В таких случаях я стараюсь создать символически-аналогичное пространство, рамки опыта, в которых внутреннее ощущение при чувственном обращении к больной или болезненной области тела может соединиться с найденной в семейной расстановке разрешающей силой или человеком, в котором заключается решение. В это телесно-визуальное восприятие я часто встраиваю образ воображаемой целительной сцены (как это хорошо и правильно было бы, например, с матерью) или закрепляю в нем конкретно-ощутимое хорошее чувство пришедшего к цели движения любви. Особенно благотворны, по моему опыту, «history-change» и имажинация «нового фильма». Важную роль при этом играют ассоциативные образы, идеи, изменения телесных ощущений и контакте автономной внутренней автокинезией.

Пример

Женщина в течение многих лет страдала от вялости кишечника, что вызывало сильные боли, она почти не могла есть. Ее отец умер, когда ей было семь лет. Она визуализовала свой кишечник как мертвую карстовую пещеру. В трансе мы заполнили эту пещеру воспоминаниями об отце, представили себе важные ситуации ее жизненного пути так, как будто при этом присутствовал ее отец, и как бы наполнили в ней отца. При этом важное место занимало эмоциональное осуществление прерванного движения любви. Кишечник потрясающе быстро регенерировал. Эта работа длилась один час.

Через год после расстановки

За годы наблюдений за внутренними процессами, которые вызывает семейная расстановка, я часто замечала, что примерно через год после расстановки наступает «кризис», к клиенту снова «заглядывает» и проявляет себя обнаруженная в расстановке динамика. Если ее воспринимают, если ей отдают должное как тому, что было и что тоже является частью жизни, она снова может затихнуть и пройти. Кроме того, часто дает знать о себе непроработанный или новый аспект, чья «очередь» теперь энергетически настала.

Один мой клиент, которому Берт Хеллингер на семинаре сказал, что ему нужно склониться перед своей болезнью, целый год воспринимал эту фразу так, чтобы без оглядки ринуться в новые медицинские оперативные формы лечения. Спустя год он с тяжелой суицидальной симптоматикой снова пришел на несколько индивидуальных сессий. Только теперь его душа могла воспринять поклон и принять этот внутренний процесс как приносящий освобождение.

Исполнит ли терапевт желание клиента провести дополнительную работу, будет ли он — возможно, с помощью некоторых из указанных аспектов — стимулировать следующие разрешающие шаги или не пойдет в этом навстречу клиенту, поскольку за этим скрывается скорее легитимизация проблемы и попытка избежать решения, — остается на усмотрение терапевта и зависит от его восприятия.

Исходя из своего психотерапевтического опыта, я каждый раз решаю вопрос о необходимости дополнительной работы после расстановки только индивидуально с учетом той или иной терапевтической ситуации.

Уже более двадцати лет мы в разных рамках и на разные темы проводим многодневные терапевтические воркшопы для пар. Как показывает наш опыт и как подтверждают последующие опросы, эта форма парно-групповой терапии оказалась эффективной формой краткосрочной терапевтической работы с парами (Jellouschek и Kohaus-Jellouschek, 1993). В последние годы в рамках этих групп мы используем и метод семейной расстановки по Берту Хеллингеру. О том, как мы это делаем, мы и хотели бы рассказать в данной статье. В первой части мы коротко представим нашу концепцию воркшопа и ее дальнейшее развитие в серию взаимосвязанных воркшопов. Вторая часть покажет, как мы интегрируем в эту концепцию семейную расстановку.

1. Дизайн семинара

Ежегодно мы проводим (главным образом в рамках нашей собственной терапевтической практики в Энтринге, округ Тюбинген) около семи четырехдневных терапевтических семинаров, в каждом из которых принимает участие восемь-девять пар. Таким образом, группа состоит из шестнадцати-восемнадцати человек. Семинары мы ведем или вдвоем, как пара, или один из нас с кем-либо из коллег. В возрастном отношении состав групп очень разный. В основном это 35-45-летние люди, но к нам постоянно приходят и совсем молодые пары, и — с другого края возрастного спектра — те, кому за 60 и 70 лет. В социальном плане это в большинстве своем представители среднего класса, их семейное положение самое разное: супружеские пары, пары, живущие в гражданском браке, пары встречающиеся и пары распавшиеся, что позволяет наблюдать все живое разнообразие существующих сегодня форм отношений.

Мы задаем очень ясную структуру работы групп. Как правило, в фокусе находится не групповой процесс, а процессы отдельных пар. Поэтому в качестве основной формы работы у нас предусмотрена беседа партнеров между собой. Желающие работать партнеры выходят на середину группы, садятся друг напротив друга и прорабатывают выбранную ими самими тему. Для этого в их распоряжении имеется полчаса. Каждая пара работает в среднем раз в день. Первые двадцать минут они разговаривают друг с другом. Группа может вмешиваться только через психодраматическую технику дублирования, чтобы показать выраженное наполовину или невыраженное. Мы как ведущие вмешиваемся в том числе и напрямую. Оставшиеся десять минут пара молчит и слушает высказывания участников группы о том, как они воспринимались во время их разговора между собой. Если это происходит с позиции чуткости и уважения, то очень скоро группа становится своего рода несущей основой и чувствительным резонатором, заставляющим некоторые вещи звучать убедительней и отчетливей, чем это возможно в индивидуальном сеттинге.