Шрифт:
Да, нам были знакомы такие кабаки! Почему соглашались в них выступать? По той простой причине, что деньги, предложенные за контракт, давали нам уверенность, что мы будем работать в перворазрядном заведении — перворазрядном, господи ты боже мой! И только прибыв на место назначения, узнавали, что не должны покидать заведение с двадцати двух часов до пяти утра и, что самое ужасное, не имеем права обменяться парой слов со штатными танцовщицами. Хорошо еще, что нам не вменялось в обязанность заказывать напитки с наценкой! Самым худшим из всех известных нам кабаков был то ли «Казбан», то ли «Алжир», названия точно не помню — в Антверпене. Если уж говорить о каторжных работах, то о «лучшем» нельзя было и мечтать. После мы часто работали в ночных заведениях, но теперь уже следили за тем, чтобы условия контракта не требовали от нас, как от танцовщиц, присутствия с десяти вечера и до закрытия. Получив такой богатый опыт, я ненадолго вернулся в Париж, а затем впервые получил контракт в Марселе.
Наш единственный марсельский контракт предусматривал участие в представлении «Театра Варьете», в ревю Дэда Райсела, которому без нашего участия удалось провести пятьсот представлений в Париже. В первый же вечер один зритель, которому вполне понравился спектакль, пришел поприветствовать нас и грустно добавил с местным акцентом: «Да, тонко, очень тонко!» Мы перевели это так: «Что поделаешь, ничего не получится». И в самом деле, мы не продержались даже до конца недели, поскольку выручка действительно была тонкой, очень тонкой.
Ку — ку, а вот и мы!
Когда Эдит уехала в Соединенные Штаты, мы с Пьером решили устроить ей сюрприз — без предупреждения отплыть в Нью — Йорк и, заняв места в первом ряду мюзик — холла «Версаль», посмотреть, как она удивится, увидев нас. Но все произошло совершенно иначе.
Во время своего второго путешествия в Америку Эдит снова выступала в «Версале». Это был знаменательный год, когда должен был состояться поединок между Серданом и Тони Зейлом, чемпионом в своей категории. Мы, как полагается, отмечали отъезд, как вдруг, между рюмками, она бросила: «Жаль, что ты не едешь с нами». Я ответил, как мне тогда показалось, очень метко: «Понятие «невозможно» — не во французском, а тем более не во французско — армянском стиле». «Кишка тонка!» — ответила она. На следующий день после ее отъезда я явился в офис Рауля Бретона с двумя новыми песнями, которые мы с Пьером только что сочинили, и одну из которых, «Этот парень», Эдит собиралась записать по возвращении в Париж. «Сколько?» — спросил тот. Я все хорошо подсчитал: два билета до Нью — Йорка, несколько долларов на карманные расходы и на самое необходимое, пока мы не найдем работу. Итого — сто восемьдесят тысяч франков, старыми, конечно. Рауль закашлялся — он всегда начинал кашлять, когда с него требовали аванс. «Аванс в сто восемьдесят тысяч франков, это существенная сумма! Я никогда не соглашаюсь платить больше двух — трех тысяч франков за песню, да и то известным авторам». «Все понятно, но нам это необходимо, чтобы встретиться с Эдит. Если вы против, то мы пойдем к Бешеру!» Рауль не мог отпустить своих авторов к конкуренту. Поэтому, хоть и с большим сожалением, согласился дать эти деньги. Едва упаковав багаж, я пошел на базарчик Тампля, купил пару туфель из кожи питона и обменял наши франки на доллары. Вот и все, теперь я был готов заткнуть Америку за пояс.
«Бабушка моей матери, мои отец и мать, спасшиеся от геноцида»
«Бабушка моей матери, мои отец и мать, спасшиеся от геноцида»
«Мы с Аидой исполняем русский танец»
Приор, певец из Марселя, с детской труппой «Кузнечики»
Концертную деятельность Азнавур начал в 1943 году вместе со своим другом Пьером Рошем. Афиши дуэта «Рош и Азнавур» и концерта Шарля Азнавура в театре «Капитоль»
«Моя первая супруга Мишлин с нашей дочерью Патрицией»
Любимая сестра Аида
С музыкантами Виктором и Франсуа Рабба и режиссером Дани Брюне
«Эдит была чудом. А чуду невозможно сопротивляться…» Эдди Баркли, владелец студии звукозаписи, Азнавур и Ив Монтан
Встреча с бабушкой после долгой разлуки
С женой Уилой и детьми
В гостях у младшего сына Николя в Монреале
«Дьявол и десять заповедей», реж. Жюльен Дювивье (1962 г.)
С Франсуа Трюффо во время съемок фильма «Стреляйте в пианиста» (1960 г.)
«Переход через Рейн», реж. Андре Кайятт (1960 г.)
Во время репетиции в Москве
Выступление в «Карнеги — холле»
«Королевские почести». Шарль Азнавур на приеме у королевы Великобритании Елизаветы II
«Патрика любили все…» Старший сын Азнавура, умерший в 25 лет
«Она просто протянула мне руку и сказала: „Я — Лайза”». С Лайзой Миннелли
Концерт в Армении
«В Грузии с Патриархом Алексием II и новым Католикосом Армении Гарегином II»
«Папа Римский Иоанн Павел II и я»
Отцовская тележка