Над степью вдруг зазвучал ясный и звонкий голос правительницы, усиленный с помощью турьего рога:

— Слушайте меня, сираки! Могущественный Ахардей, добродетельная Папануа, боги неба, земли и рек, духи предков наших отвернулись от нас, и все демоны зла бросились терзать племя, оставшееся без покровителей. Я молила богов отвести от нас беды, но они не вняли моей мольбе. Им нужно человеческое сердце. Я отдаю им свое во имя вашего счастья, сираки.

Зарина надела еще один пояс — с мечом, на шею повесила украшенную золотыми привесками и бляшками плетенку, внутри которой лежал обточенный морем камень. Потом ей подали диадему, отделанную изящными спиралями из золотых жгутов, как бы повторявших извивы зеленых волос жрицы, и она возложила ее на голову.

Ант не мог не понимать зловещего смысла этих приготовлений, но никак не хотел верить, что все происходит на самом деле. Охваченный смятением, он продолжал пробираться к вершине кургана.

— Сираки! Матерью племени, верховной жрицей я оставляю Атоссу, — вновь заговорила Зарина. — Обряд посвящения совершите завтра… Ант, ты слышишь меня? Брачный амулет Томирии передай Атоссе — убитых врагов на счету у нее достаточно. Слово свое я сдержала, Ант. И еще. Ант… Ты должен стать повелителем сираков. Женским плечам не под силу бремя власти. На то есть воля богов. Изъявления этой воли я угадываю в тех тяжких испытаниях, что выпали на долю матери моей Томирии. У тебя сильная рука, Ант. Я думаю, тебя поддержат вожди всех сиракских родов. Так пусть же соединятся навек Сила Гривастого Волка и Мудрость Крылатого Волка!..

Далеко на юге над горизонтом обрисовалась небольшая белая горка. Может, это облака собрались там вместе? Но сираки не видят ничего. Они поглощены таинством совершающегося.

— Я невеста богов! Я иду к ним! Пусть боги не видят вашей печали, сираки! Пусть провожают меня улыбки.

Ант закричал. Разбрасывая телохранителей Зарины, он рванулся к вершине кургана. Но голос царицы, во сто крат усиленный рогом, эхом отразившийся от стен крепости, остановил его:

— Смирись, Ант! Такова воля богов! Они сильнее нас!

Грубые руки свалили его наземь, набросили полог из волчьих шкур, края которого придавили древками копий.

— Зарина! Зарина! — приглушенно доносился из-под шкур хрип Анта.

Толпа расступилась, образовав широкий коридор к берегу Ахардея. Зарина протянула вперед руки, подняла лицо к небу, пошла по склону кургана к воде. Отрешенный взгляд воинственной девственницы был устремлен вдаль, будто она видела там что-то, недоступное зрению других смертных. Обращаясь к этому невидимому чему-то со страстной мольбой, Зарина несла на вытянутых руках свою душу, отдавая ее взамен на призрачное милосердие богов.

— пела Зарина.

Стройная девичья нога ступила в воду, мутные брызги разлетелись в стороны.

Вода поднялась выше колен девушки, наполовину скрыла меч.

Зарина отстегнула пояс с волосяной бахромой, его подхватило течение.

— Я иду к вам, боги! О народ мой! С тобой я и в беде, и в радости! Да будет вечна милость богов!

Волны лизнули грудь, поднялись к подбородку, и Зарина исчезла под водой. Только несколько мгновений еще были видны зеленые волосы, стелющиеся по течению.

Вдали послышались глухие раскаты опоздавшей грозы…

Дождь был ливневым. На степь обрушился целый водопад. Среди грохочущих потоков воды бегали люди, ловя ладонями кипучие струи. Радость была всеобщей. И только девушек пугали ослепительные вспышки. Ведь если ударит молния, девушка превратится в звезду.

Гроза смыла с лица степи следы пыльной бури и страшного мора. Пересохшие было ручьи и речки вздулись и бурно понеслись к Ахардею. Туча ушла. Солнце осветило обновленную землю, людей и животных. В воздухе стоял запах мокрого чернозема. Зазвенели цикады. Зазеленели кусты. В опаленной траве появились зеленые побеги.

И сираки поверили снова, что жизнь прекрасна. Они отпраздновали день Благодатной Грозы, посвящение Атоссы в сан верховной жрицы племени, Анта — в повелители, прием старого Ктеса в Совет старейшин.

К исходу новолуния в Успу прибыл караван с пшеницей — подарок Радамсида-меотийца. И хотя уже было поздно, Ант все же решил засеять поле.

Меоты сеяли под зиму, Ант знал об этом. И осенью зеленые всходы радовали глаз повелителя. Зимой же сираки забыли про свой посев, ранней весной они двинулись на летние кочевья. Каково же было их удивление, когда, вернувшись, они увидели золотое море спелых колосьев! Они приняли это за доброе предзнаменование и отпраздновали, наконец, брак Анта и Атоссы.