— Ну и что? — равнодушно пожал плечами обладатель двух Гертруд. — Мне ничего не грозит, я — неприкасаемый.

— Не знаю, Акмаль-ака, — с сомнением покачал головой Владлен Фёдорович. — Я думаю, что Вы слишком самоуверенны? В Москве, самого Щёлокова — шефа МВД с должности сняли и вывели из состава ЦК, а ведь он был незыблем, как скала и тоже из касты неприкасаемых. Та же участь постигла и владыку кубанского — Медунова. Вы, как хотите, а я сидеть, сложа руки не намерен и уже кое, какие меры предпринял. А сюда прилетел, чтобы предупредить Вас о возможных последствиях и чтобы Вы сам подготовились к худшему развитию событий и других подготовили.

— Вообще-то я кое-что, в целях безопасности, уже предпринял. Вокруг Аксая выставил посты и перекрыл все дороги и тропы — мышь сюда не проскочит. Ты думаешь, почему я приказал доставить тебя в Аксай вертолётом? Для того, чтобы тебя никто чужой не видел. А уж со своими, я разберусь. Поэтому, сейчас отдыхай, наслаждайся жизнью и не забивай себе голову разной ерундой, — усмехнулся Акмаль-хан и громко хлопнул в ладоши. В комнату тут же вошли две девушки удивительной красоты. Хозяин приказал им убрать с достархана остатки еды и принести чай, после жирных шашлыков из баранины, всегда хочется пить.

Девушки бросились исполнять приказание, с ловкостью волшебницы одна убирала посуду, другая тут же застелила новую белоснежную скатерть и обновила посуду. Потом обе дружно стали заставлять достархан вазами с конфетами и фруктами, хрустальными чашами с колотым орехом и миндалем, фарфоровыми масленицами с мёдом и сливками. На отдельном подносе принесли чашки, пиалы и чайники. Вазу с цветами тоже поменяли, красные розы сменили на белые.

Заметив, что гость не сводит глаз с девушек, Акмаль-хан улыбнулся и, подмигнув гостю, спросил: — Что, понравились девочки?

Владлен Фёдорович покраснел, словно его застали за каким-то постыдным занятиям и смущённо спросил: — Где Вы, уважаемый Акмаль-ака, только берёте таких неземных красавиц?

— А у меня всё самое лучшее, — самодовольно ухмыльнулся хозяин дома.

— Наверное, девственницы?

— Конечно девственницы, сам проверял, — захохотал Акмаль-хан. — В Аксае я весь товар лично проверяю и потом ставлю свой знак качества.

«Это уж ты не пропустишь», — пряча усмешку, подумал Владлен Фёдорович, зная замашки хозяина Аксая. — «Видел я в сауне твой «знак качества». Уже, наверное, не один десяток раз попрал Коран».

— Какая из них тебе больше понравилась? — с хитрой усмешкой спросил Акмаль-хан. — Ты только пальцем укажи, и она этой ночью будет твоей. Гостеприимство для нас — святой обычай и для дорогих гостей у нас всё самое лучшее.

— Я знаю, что гостеприимством Вы славились всегда, — улыбнулся Владлен Фёдорович, наливая себе очередную порцию чая.

— Пошли, Сенатор, немного прогуляемся по парку, а тем временем девушки обновят достархан, проветрят комнату, а повара опустят в котёл рис, — предложил Акмаль-хан и поднялся с атласных курпачей. — Что бы мы не ели, всё равно царь узбекского стола — плов. Поверь мне, что нигде его так не готовят, как в Аксае.

— С удовольствием, — согласился гость. — Надо ноги немного размять.

Хозяин загородного дома наверняка знал, какое неизгладимое впечатление производил на гостей его ночной сад, поэтому и устраивал гуляния по аллеям парка ночью. Низкие, мощные прожектора подсвечивали от земли огромные, уходящие в темноту звёздного неба пирамидальные тополя и необхватные дубы. В умелой подсветке голубые ели серебрились и, казались не земными. Шелест ветвей и листвы, шорох иголок в ночи, отдавал каким-то металлическим звуком.

Периодически, в чаще деревьев вдруг вспыхивал яркий источник света, и спящий сад преображался, играл новыми, невидимыми днём красками, то какое-нибудь одинокое дерево, словно крупным планом попадало на экран и завораживало внимание, и сразу бросалось в глаза совершенство его ствола, ветвей, всего контура, зелёного абриса, и в ночи по-иному слышался шёпот его листьев.

Хозяин хорошо знал свой парк и ночью свободно в нём ориентировался. Проходя мимо кактусовой плантации, Владлен Фёдорович замедлил шаг, любуясь цветением больших, ярко-красных цветов, которые распускаются только ночью, но увидев, что Акмаль-хан свернул в кипарисовую алею, ускорил шаг.

Гигантский аквариум, подсвеченный изнутри, с боков и сверху, возле которого остановился хозяин дома, было любимым местом отдыха Акмаль-хана. Тут он мог просиживать часами, любуясь диковинными заморскими рыбками и, одновременно, думать свои думы.

Компрессоры постоянно подавали в аквариум кислород, и мелкие пузырьки, поднимавшиеся со дна, создавали удивительно живую картину природы, забывалось, что вся эта красота создана руками человека. А вокруг аквариума, в обширном рукотворном озере, росли цветы. Белые нежные лилии, жёлтые, розовые, лиловые, чем-то напоминающие гибридные хризантемы, заморские лотосы — от этого великолепия нельзя было оторвать взгляд.