Море по-прежнему было пустынным до самого горизонта, а за ним, где-то в сотнях миль вдали, находилась Новая Зеландия, которую они все еще надеялись когда-нибудь увидеть.

Бакстер вывесил на мачте новый флаг и прибил дощечку, на которой указал, что пещеры Френч-дена находятся в шести милях вверх по реке. Затем, в час дня, они двинулись в обратную дорогу. По пути Донифан подстрелил несколько пигалиц и чибисов, и около четырех часов, когда начало темнеть, группа возвратилась во Френч-ден. Гордону рассказали о тюленях в бухте, и он решил устроить охоту на них, когда позволит погода.

Зима подошла к концу. В последние дни августа и в начале сентября постоянно дул ветер с моря, прошли сильные ливни, и после них стало быстро теплеть. Снег растаял, на озере с оглушительным треском ломался лед. Нерастаявшие льдины поплыли вниз по реке, громоздясь друг на друга; образовался затор, который рассосался только к десятому сентября.

Так миновала их первая зима. В маленькой колонии все были здоровы и прилежно учились, и Гордону не приходилось упрекать отстающих.

Десятого сентября исполнилось полгода с того дня, когда яхта «Верткая» потерпела крушение у рифов острова Чермен.

Последние выходки зимы.— Снова весна.— Скачки на страусе.— Поход на север.— Грызуны в норках.— Стоп-река.— Фауна и флора.— На границе озера.— Песчаная пустыня.

С наступлением весны юные колонисты собирались предпринять несколько походов, задуманных в долгие зимние месяцы. Было совершенно ясно, что к западу от острова нет никакой суши. Согласно карте Франсуа Бодуэна, эти безбрежные просторы окружали их и с севера, и с востока, и с юга. Но все-таки какая-то земля могла находиться поблизости; ведь у француза не было ни бинокля, ни подзорной трубы, а с вершины Оклендской гряды невооруженным глазом нельзя было рассмотреть ничего далее нескольких миль. У мальчиков были нужные оптические приборы, и, быть может, им удастся увидеть то, что было недоступно взору потерпевшего крушение на «Дюгэ-Труэне». Центральная часть острова Чермен, где находился Френч-ден, отстояла от изрезанного восточного берега всего на двенадцать миль. Безусловно, стоило предпринять туда экспедицию. Но до этой дальней разведки необходимо было обследовать местность между Оклендской грядой, Семейным озером и лесом Западни, посмотреть, есть ли здесь полезная растительность и какова дичь. Такой поход был назначен на начало ноября.

Однако, хотя календарная весна уже началась, на острове Чермен этого не чувствовалось. Весь сентябрь и первую половину октября стояла ненастная погода, с холодами и непрестанно меняющимися ветрами. В этот период равноденствия то и дело налетали шквалы, такие же свирепые, как и тот, что полгода назад унес «Верткую» в океан. Вся скалистая гряда, казалось, дрожала под яростными порывами ветра с Южных болот, приносившего ледяное дыхание вод Антарктики. Несколько раз вихрь вышибал дверь кухни и выстуживал обе пещеры. Колонистам в борьбе с ним пришлось гораздо труднее, чем в тридцатиградусные морозы.

В довершение всех этих невзгод совершенно исчезла дичь, по— видимому, найдя укрытие в других, защищенных от ветра, частях острова. Ушла в глубину и рыба, спасаясь от бушующих волн у побережья реки и озера.

Однако во Френч-дене не сидели сложа руки. Поскольку снег сошел и стол уже не мог служить дровнями, Бакстер попытался соорудить повозку, воспользовавшись двумя колесами брашпиля яхты. Эта возня отняла у него много сил и напрасно потраченного времени, чего легко избежал бы опытный мастер. Колеса были зубчатые, и Бакстер сначала тщетно пытался обломать их зубцы. Но в конце концов пришлось плотно забить между ними клинья из твердого дерева, а сверху надеть металлический обод. Потом колеса соединили железной перекладиной, и на этой оси прочно закрепили дощатую платформу. Повозка, конечно, вышла примитивная, но все же она послужила колонистам. Разумеется, за неимением лошади, мула [124] или осла, тащить ее приходилось самым крепким ребятам. Вот если бы удалось изловить и приручить какое-нибудь четвероногое! Но, по-видимому, животный мир острова Чермен был более богат пернатыми, чем жвачными. Кроме того, они, судя по страусу Сервиса, не очень-то поддавались дрессировке.

Действительно, упрямый нанду по-прежнему оставался диким. Он никого не подпускал к себе, отбивался ногами и клювом, все время пытался оборвать привязь, и, если бы ему это удалось, только бы его и видели! Но Сервис все еще надеялся приручить нанду по примеру Жака, героя книги «Швейцарский робинзон». Однако несмотря на все его усилия, на страуса не действовали ни ласка, ни строгость.

— Но ведь все-таки,— сказал как-то раз Сервис, вновь ссылаясь на роман,— Жаку удалось сделать из своего страуса верховую лошадку!

— В книге это так,— ответил ему Гордон.— Но между Жаком и тобой, Сервис, есть та же разница, что между его страусом и твоим.

— Какая же?

— А просто — разница между вымыслом и реальностью.

— Все равно,— вскричал Сервис,— я справлюсь с моим страусом, или он мне скажет, почему…

— Честное слово,— сказал, смеясь, Гордон,— я меньше удивлюсь, если он заговорит, чем тому, что ты с ним сладишь!

Но несмотря на шутки своих товарищей, Сервис твердо решил объездить нанду, как только позволит погода. По примеру известного вымышленного героя, он сшил для страуса упряжь из парусины и соорудил капюшон с наглазниками. Жак управлял своим двуногим конем, опуская то левый, то правый наглазник. Почему же это не получится и у Сервиса? Мальчик даже сделал ошейник из троса, с трудом надев его на страуса, который охотно обошелся бы без этого украшения. А вот капюшон на него нацепить никак не удавалось.

Так протекали дни в учении и в заботах о внутреннем благоустройстве Френч-дена, в котором пришлось сидеть безвылазно. Наконец ненастье равноденствия закончилось, солнце стало греть все жарче, ветер стих. В середине октября земля нагрелась и зазеленели деревья и кустарники. Теперь мальчики могли весь день находиться на свежем воздухе.

Теплую одежду — суконные брюки, фуфайки, шерстяные куртки — вычистили, починили и сложили в сундучки, а юные колонисты переоделись в более легкое платье и радостно приветствовали весну. Их не оставляли надежды на возможные счастливые перемены судьбы. А вдруг в эти края доберется какой-нибудь корабль, и моряки, проплывая мимо острова, увидят флаг и высадятся на берег…