Мы настроились на то, что нам вполне хватает друг друга, и несколько лет все так и продолжалось, но внезапно мне захотелось большего. Мне оказалось мало того, что только Сес меня любит. Мне хотелось, чтобы и другие полюбили меня, и по ночам я мечтал о других людях. Так и началась серия моих влюбленностей. Я всегда выбирал девочек, с которыми у меня не было абсолютно никакого шанса. Мириам была моей сильнейшей любовью, а потому и поражение было самым тяжелым. Мириам убедила меня в том, что у меня никогда не будет никого, кроме Сес, и я, должно быть, ужаснейший человек, раз меня любит только сестра. И это заставило меня злиться не только на себя самого, но и на всех тех, кто не хотел полюбить меня. Неужели это так тяжело – дать мне хоть капельку любви?

Я предполагал, что после моей попытки самоубийства Сес бросит работу, чтобы присматривать за мной, но она этого не сделала. Она отпросилась на несколько недель после инцидента, на то время, пока я не посещал школу, но затем возобновила работу в «Фетексе», причем перешла на полную ставку. Я чувствовал, что она отдаляется от меня. Как-то она сказала:

– Я думаю, не заняться ли мне чем-нибудь.

– Например?

– Ну, хоть чем-то. Может, греблей. А ты не думал чем-нибудь заняться?

– Чем?

– Не знаю, малыш. Чем ты хотел бы заниматься? Мне кажется, тебе стоит общаться с кем-то, помимо меня.

– Мне не хочется общаться ни с кем, кроме тебя.

Но она продолжала выдвигать какие-то странные предложения. Не пойти ли мне на гандбол, теннис, дзюдо, гитару? И чем больше она перечисляла, тем сильнее я чувствовал, что она отрекается от меня. У меня безумно заболел живот.

Я не обсуждал с ней этого, но было ясно: теперь она любит меня меньше, чем раньше, – и я не понимал почему. Я скучал по тому времени, когда она боялась меня потерять. Она должна за меня бороться. Надо как-то напугать Сес, чтобы она полюбила меня снова.

В четверг вечером я стою на площади Святого Ханса и вдруг вижу группу мальчишек, которые собираются поколотить тощего паренька. Они привлекли мое внимание, и я медленно пошел к ним. Парень изо всех сил пытается их сдержать, но они наступают все ближе и ближе. На асфальте стоит пол-литровая бутылка. Я беру ее и подхожу. Ничего себе. Они толкают его, и вот он на земле. Пару раз его пинают, но он поднимается на ноги. Он кажется стойким, но они старше и их больше, так что ему не избежать серьезных побоев. Я подхожу еще ближе и теперь стою всего в нескольких метрах от места событий. Никто из них не замечает меня. Они все сосредоточены на другом: один на том, чтобы выстоять, остальные на том, чтобы как следует отдубасить его. Я нашел то, что искал. Я опускаю бутылку на голову самого крупного из мальчишек. Осколки сыплются ему на голову, и он с криком падает. Он держится руками за лицо, и кровь сочится сквозь пальцы. Его товарищи, остолбенев, пялятся на меня, а я, собрав все силы, наношу удар тому, что стоит ближе всего ко мне. Он наклоняется, теряет равновесие и хлопается головой в облицовочную плитку. Я думаю про себя удивленно и гордо: «Каким я оказался молодцом». Двое оставшихся смотрят только на меня, и вдруг тощий парень повис на одном из них. Это довольно странное зрелище, потому что парень не бьет и не пинает врага, а кусается. Он вцепился в щеку мучителя и отхватил целый кусок. Я весь согреваюсь изнутри и понимаю, что сделал правильный выбор, когда вижу, что парень выплевывает лоскут кожи. Последний из четверых убегает со всех ног, оставляя своих товарищей кричать и истекать кровью. Я ничего не предпринимаю, просто жду. Парень изумленно смотрит на меня и говорит с переполненным чужой кровью ртом:

– А теперь бежим отсюда.

Так я познакомился с Йеппе. Он стал моим первым другом. Мой ровесник, он выглядел на пару-тройку лет помладше. Он был в восторге от меня, ведь я спас ему жизнь, и он не понимал почему. Я подоспел к нему на помощь, а больше ему ничего не нужно было знать. Я тусовался с Йеппе, брал пару порций пива и ждал, что произойдет дальше. Это случилось не в первый вечер. И не в следующий. И даже не через два вечера. Мы просто шлялись по городу и разговаривали. Йеппе рассказывал, а я поддакивал. Он говорил без остановки. Обо всем – об автомобилях, о футболе, о планах на будущее. Йеппе хотел стать медбратом, что само по себе вызывало смех: этакий мелкий засранец, которого боятся засранцы покрупнее.

Как-то раз мы наткнулись на того парня, который сбежал в день нашего знакомства. Он сидел в Королевском саду со своей девушкой (поблизости никого не было). Йеппе потащил меня к ним и встал прямо перед парнем:

– Привет. Помнишь нас?

Парень поднял глаза и испугался, что еще больше вдохновило Йеппе.

– Только не сейчас. Не у нее на глазах.

Я решил присесть рядом с его подругой. Она тряслась от страха. Йеппе несколько раз подпрыгнул на месте: адреналин не давал ему стоять спокойно.

– Как поживают твои приятели? – спросил Йеппе.

– Вы не позволите моей подруге уйти?

Она попыталась встать. Я тронул ее за руку и вежливо, но настойчиво заставил снова сесть.

– Я кое о чем тебя спросил. Как поживают дружки?

– Не очень.

– Да ну? – Голос Йеппе звучал с издевкой.

– Правда.

– Я слышал, тот толстяк потерял зрение.

Я не знал об этом, но когда бросаешь стекла в глаза человеку, ясно, что это не пройдет бесследно.

– Да, он ослеп на один глаз.

Мне захотелось вмешаться в их беседу.

– Как тебя зовут?

Он почему-то испугался этого вопроса.

– Клаус.

– А девушку?

– Лисе.

– Ну, привет, Клаус и Лисе. Как долго вы вместе?

Они молчали, и Йеппе слегка толкнул Клауса в ногу:

– Кажется, тебе задали вопрос.

– Семь месяцев, – выпалил тот.

– А теперь я кое о чем спрошу Лисе, а ты, Клаус, помолчи.