– Это что, и есть то самое безопасное помещение? – удивленно огляделась Элайн.

– Я подумал, что если этот убийца вдруг захочет сегодня завершить свое дело, то искать Голданну в этой кладовке он будет в самую последнюю очередь.

После такой тирады Алистер обычно начинал улыбаться, но сейчас серьезность не покидала его ни на минуту.

При упоминании своего имени Голданна подняла голову.

– Где мои дети? Что с ними будет?

Элайн повернулась к стражникам.

– Лейтенант, выйдите в коридор и оставайтесь со стражей у дверей. Никто не должен сюда войти, пока мы не позовем вас. Даже сам Создатель вместе с Пророчицей не имеет права войти без нашего разрешения. Поняли?

– Да, Ваше Величество! – молодцевато кивнул солдат и вместе со своими подчиненными вышел из комнаты.

«Ну вот, все опять повторяется… Опять Алистер и я стоим перед тобой, Голданна. Только вопросы теперь будут другие… Совсем другие…»

Голданна повторила напряженным голосом

– Что с моими детьми?

– Твои дети у матери-настоятельницы, живы и здоровы. Их охраняют, не беспокойся, – ответил ей Алистер.

– Очень приятно слышать, что ты так переживаешь о своих детях, – вступила в разговор Элайн.

– Жаль только, что ты об этом не подумала, когда решила сделать то, что сделала.

– Я ничего не сделала! Ничего! Я никого не травила, это… это вы мне подбросили яд!

– Сказала бы прямо, что я подбросила. Только вот зачем я спасла тебе жизнь? Просто так, из любопытства, да? – Элайн внимательно посмотрела на Голданну. – То, что ты никого не травила, мне известно. Мне неизвестно другое.

Алистер удивленно воззрился на королеву.

– Как? А то, что она была в леднике… яд в ее комнате? Разве все не указывает на…

– Именно все и указывает. Причем настолько ярко указывает, что от этой яркости глаза слезятся. Я, уверена, что Королевский суд поверит сразу. Что там у них полагается отравителям?

Алистер немного помолчал.

– Насколько мне известно, виселица. Но ты же говоришь, что она не травила…

– Ну, разумеется, не травила. Она даже не знает, как именно называется та жидкость в той самой бутылке. Ее счастье, что дети не добрались до этой дряни раньше стражников.

Голданна слушала все это с отвисшей челюстью и потрясенно молчала.

– Впрочем, ей и не полагалось дожить до суда. Если бы вместо Вилены яд убил бы меня, – тут Элайн глубоко вздохнула, – клянусь Снами Создателя, что Голданну нашли бы зарезанной. Или разрубленной. Мертвые не говорят, а духов обычно никто не слушает.

Королева продолжила:

– Так вот, поэтому мне совершенно непонятно, почему Голданна не хочет назвать настоящего организатора всех этих смертельных фокусов. – И Элайн еще раз посмотрела в лицо Голданне – Или тебе так хочется быть повешенной вместо него?

– Вместо кого? – Алистер тоже был немало удивлен.

– Так я же и спрашиваю у нее, кто это такой умный, что обвел госпожу Голданну вокруг пальца, как последнюю дурочку? Кто такой добрый, что сумел подставить мать пятерых детей под виселицу? И кто хотел напоследок ее просто прирезать, как свинью?

Ее Величество обернулась к Голданне.

– Я не понимаю твоего молчания. – Элайн начала сердиться. – Это что, твой муж?

– Нет, – едва слышным голосом ответила Голданна.

– Любовник?

– Нет.

– Так нам клещами из тебя вытягивать имя этого человека? Ты понимаешь, что это он был готов оставить твоих детей сиротами?

– Понимаю…

Тут уже рассердился Алистер.

– Так почему ты не хочешь его назвать?!

– А я не знаю его имени. Он назывался каким-то «Мстителем».

– Ого! – восхитилась Элайн и повернулась к Алистеру. – Помнишь, что мне говорил папаша Логейн перед боем? Кажется, что «Человека делает качество его врагов». Знаешь, я начинаю собой гордиться – враги у меня до сих пор весьма незаурядные.

– Так за что же он мстил? – этот вопрос уже предназначался Голданне.

– Вроде бы за то, что вы убили его отца. И разорили его род. Я точно не помню.

Несколько минут Элайн и Алистер потрясенно смотрели друг на друга.

«Ничто никуда не исчезает и ничто бесследно не проходит. Мельница судьбы сделала полный оборот, а река крови опять пролилась новым дождем.

Тот, кто ищет справедливости, пусть готовится к тому, что найдет совсем не то, что искал.