Муни посмотрел на него и воскликнул:

— Боже! Уж не хочешь ли ты жениться? И для этого тебе нужны деньги? Теперь все стало на свои места в голове бедного Муни: в этом замешана девчонка!

— Ничего подобного. Я вас уверяю, мистер Муни. Я пошел за качественным материалом и начну сегодня же вечером.

— Согласен. Я буду здесь до десяти тридцати. Не задерживайся и приди рассказать, как идут дела.

— Хорошо.

Гарри уже выходил из комнаты, когда Муни позвал его:

— Эй, Гарри…

— Что, мистер Муни?

— Ну, а как эта девчонка? Хорошенькая? И все уже обговорено у вас? — спросил он, подмигивая.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — пробормотал Гарри и быстро вышел из кабинета.

Муни откинулся в кресле и принялся петь:

— «Любовь… любовь, это прекрасно….»

Ночь была ясной и холодной. Гарри старался не думать о холоде, а думать только о том, что сухо и светит луна.

Он устроился в сквере, и к пяти часам у него осталось только пять неиспользованных кадров. Он уже сделал более пятидесяти снимков и считал, что фотографии выйдут неплохие. Прежде всего он внимательно выбирал сюжеты и никто не возражал, когда фотограф протягивал квитанцию.

«Это удача, — думал Гарри, вставляя новую кассету. — Идея себя оправдывает. Муни будет доволен. Еще две кассеты и я кончу.»

Дело в том, что многие звезды фотографировались ночью в Лейкстер-сквере. И большинство прохожих, по-видимому, воображали, что, сфотографировавшись ночью в этом месте, поступают очень престижно.

Уже три часа он стоял, прислонившись к фонарю возле кинотеатра «Варнер». Приближалось время окончания вечерних сеансов. Через несколько минут улицы заполнятся прохожими и будет трудно найти клиента. К тому же стало прохладнее.

Взглянув в сторону лондонского ипподрома, Гарри заметил парочку, приближавшуюся к нему. Он настроил аппарат, готовый нажать на спуск. И тут в свете уличного фонаря он узнал женщину.

Это была Клер!

Его сердце забилось изо всех сил. На какое-то мгновение он растерялся, не зная, захочет она признать его или нет. Но, в конце концов, она же знает, где он работает, а Гарри не стыдился своей профессии. Зато какая прекрасная возможность сделать фотографию!

Они были в нескольких метрах от него. Клер шла рядом с мужчиной. На ее плечи было наброшено легкое манто. Ее компаньона Гарри едва рассмотрел. Он заметил только, что он высок и крепко скроен.

Он поднял фотоаппарат. Клер появилась в объективе как раз прямо перед ним.

Гарри нажал на кнопку, заметив при вспышке легкий наклон головы и замедление шагов Клер, когда она поняла, что ее сфотографировали.

Он улыбнулся, сделал шаг вперед и протянул ей карточку.

Клер отвернулась, щелчком сбила карточку на тротуар и прошла мимо, не глядя на Гарри. Он обиженно посмотрел ей вслед.

Вдруг на своем плече он почувствовал руку. Гарри повернулся и оказался лицом к лицу с типом, который шел вместе с Клер.

Его розовое жирное лицо и заплывшие маленькие глазки сразу не понравились Гарри.

— Что это значит? — спросил он. — Мне это панибратство ни к чему.

Гарри наклонился, поднял карточку, которую Клер отбросила, и протянул ее Брэдли.

— Извините, что помешал вашему уединению, — сказал он. — Но я только что сфотографировал вас вместе с дамой. Если вас это заинтересует, вы можете завтра прийти и посмотреть на карточку вот по этому адресу. Вы совсем не обязаны покупать их.

— Замечательно, — усмехнулся Брэдли, показывая золотые зубы. — Я не знаю, что меня удерживает от того, чтобы позвать полицейского. Нельзя выйти на улицу, чтобы к тебе не стали приставать. Фотографировать на улицах наверняка запрещено.

Гарри почувствовал, как в нем нарастает гнев.

— Если снимки вас не заинтересуют, вы не обязаны приходить. Но большинство людей любят, когда их фотографируют.

— А я не люблю, — нагло сказал тип, не обращая никакого внимания на то, что Гарри был на полголовы выше его.

Он порвал карточку и ушел прежде, чем Гарри успел ему ответить.

Гарри посмотрел ему вслед.

В расстегнутом пальто, руки в карманах, со шляпой, надвинутой на глаза, он походил на карикатуру.

Хорошее настроение у Гарри испарилось.

Почему Клер не захотела признать его? Может быть, она не узнала? Вполне возможно. А этот толстяк — клиент Клер? Все-таки странно.

Дрожа от бешенства, он вытащил пленку из аппарата и решил, что на сегодня достаточно. По крайней мере, у него будет фотография Клер.

Он направился по узким, плохо освещенным улочкам к студии. Едва он сделал несколько шагов, как сзади свистнули. Он повернулся и увидел коренастый силуэт, голову без шляпы со спутанными волосами, похожими на паклю.

— Вы меня звали? — спросил Гарри. — Может, вы заблудились?