– Мы хотим разобраться, – строго напомнил Дронго. – И будем проверять все случаи, которые произошли с вашими знакомыми.

– Проверяйте, – согласилась она.

Дронго взглянул на молчавшего Вейдеманиса.

– Вы думаете, моему сыну можно помочь? – спросила дрогнувшим голосом Максарева.

– Нужно попытаться, пока дело не дошло до суда. Хотя в любом случае очень неприятно, что на пакетах с наркотиками нашли отпечатки его пальцев.

Делия достала носовой платок и сняла очки. Теперь были заметны следы волнений последних месяцев. Сеть морщин под глазами не мог скрыть даже тональный крем.

– Я верю своему сыну, – твердо проговорила она.

– Правильно делаете, – сказал Дронго. – Во всяком случае, даже из вашего рассказа понятно, что не все так просто, как может казаться следователю.

– Почему?

– Молодой человек, который занят сбытом и хранением наркотиков, не станет оставлять вторую пару ключей своей матери. Даже при идеальных отношениях с ней. Уже одно это говорит в его пользу.

– Да, действительно, – несколько растерялась Делия, – вы правы.

– Я думаю, что нам нужно встретиться с господином Тихомировым и уточнить у него некоторые детали этого уголовного дела.

– Мы все узнали, – упавшим голосом произнесла Максарева, – все, что могли. Я же вам сказала, что следователь оказался вполне приличным человеком и сообщил нам все, что нас интересовало. Он тоже считает, что Игорю уже невозможно помочь. Следователь несколько раз предлагал ему признаться, чтобы облегчить свою участь, но тот упрямо отказывался. И я его поддерживала в этом упрямстве. Почему он должен признаваться в том, чего не делал?

– Вы поступили абсолютно правильно, – согласился Дронго. – Когда начались все эти неприятности?

– Больше двух месяцев назад. – Делия снова надела очки. – Но это не неприятности, это настоящая трагедия для всей нашей семьи. В компании, где работал Игорь, никто не верит в его причастность к такому страшному преступлению. Я сказала «работал». Господи, какая я идиотка! Конечно, работает. Он работает и будет работать в этой компании.

– Успокойтесь, – попросил Дронго, – я понимаю ваши чувства. И обещаю сделать все, чтобы помочь вашему сыну. Даю вам слово.

Максареву они отвезли обратно к дому за сорок минут до ее встречи со следователем. Она поблагодарила и вышла из машины. Вейдеманис посмотрел на Дронго:

– Думаешь, подставили?

– Почти уверен. Но для чего такая изощренная месть? Ничего не могу понять. Нужно будет попытаться выяснить про эту Кокореву, «перепутавшую» цифры, из-за чего уволили Охмановича. И, конечно, переговорить с Тихомировым.

– Как разделимся? – спросил Вейдеманис.

– Узнай все что можно про Кокореву, а я постараюсь выйти на Тихомирова.

– Следователь не станет с тобой беседовать, – напомнил Эдгар.

– Я не пойду к нему, а позвоню своему знакомому в Следственный комитет. Ты понимаешь, про кого я говорю. Он наверняка знает Тихомирова, и тот хотя бы захочет со мной переговорить.

– Это нам ничего не даст. Чтобы понять всю ситуацию, нужно встретиться и с Хасановым, и с Игорем. А тебе никто не разрешит с ними встречаться, даже если позвонит руководитель Следственного комитета или генеральный прокурор.

– Ты думаешь, я этого не знаю?

– Тогда на что ты рассчитываешь?

– Хочу понять, что именно там произошло. Хотя бы узнать, каким образом на пакетах с наркотиками могли появиться его отпечатки.

– Будет сложно, – предупредил Вейдеманис.

– В этом я как раз не сомневаюсь. А ты собери все, что можешь, по Кокоревой. Может, удастся что-нибудь.

– Постараюсь, – кивнул Эдгар.

Дронго достал телефон и набрал знакомый номер заместителя руководителя Следственного комитета генерала Мужицкого, с которым познакомился несколько лет назад, когда Павел Александрович еще работал заместителем прокурора Центрального района. После успешного расследования, когда ему помог Дронго, его назначили руководителем Следственного управления по Москве, и он получил генерал-майора, а затем, при создании самостоятельного Следственного комитета, стал заместителем руководителя Следственного комитета страны и получил вторую звезду на погоны. Он не скрывал, что расследование загадочного убийства гражданина Германии, в котором принимал участие Дронго, вывело его на новую орбиту, и в шутку называл эксперта своим «крестным отцом». Именно ему позвонил Дронго, решив прибегнуть к помощи знакомого генерала.

– Добрый день, Павел Александрович, – начал он, – вас беспокоит Дронго.

– Я узнал ваш голос, рад снова вас слышать.

– Спасибо, я тоже. У меня к вам просьба.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Павел Александрович. – Опять расследуете какое-то загадочное убийство?

– Нет. Пытаюсь помочь несчастной женщине, у которой арестовали сына за хранение наркотиков.

– Сейчас с этой заразой начали серьезно бороться, – сразу стал серьезным генерал.

– И правильно делают. Но я хотел уточнить некоторые подробности. Вы же понимаете, что без вашей рекомендации следователь не захочет со мной даже разговаривать.