– Ну она хоть и дура, но элементарные вещи понимает, - тяжело вздохнув, я пошла наливать ледяную воду в ведро.

– Какие это?
– полюбопытствовал мужчина, косо застегивая пуговицы одной рукой и зажигая горелку палочкой в другой руке. Надеюсь, правой он управляется ловчее.

– Если бы я перед ней помыла пол, то она уж точно на нем растянулась, - оставалось лишь криво улыбнуться и взяться за работу, пока Экзор задумчиво трогал натертые губы.

– Ты злишься, - как бы невзначай отметил Экзор.

– А вы довольный, - зло бросила я и окунула тряпку в холодную воду. Пальцы тут же закололо, а кисти занемели. Ненавижу влажную уборку!
– И вообще у нас разные понятия о зле.

– Неужели, - уже более заинтересовано и серьезно спросил Экзор.
– И что же по-вашему зло?

– Наглость, порочность, невоспитанность...
– с яростью начала я перечислять, выжимая тряпку. Настроения мне от этого не прибавилось. По рукам стекали грязные потеки, раздражая кожу и щекоча нос запахом мокрой пыли.

– Хм... Тонкий намек на действия Ливир. Но тогда и попытка напоить преподавателя двумя зельями, запрещенными для испытаний на людях, с вашей стороны...

– Разумная предосторожность! И вы сами это прекрасно знаете!
– гневно закончила.
– И Ливир за ее зло не было ничего, мне же вы теперь демонстративно не доверяете!

– А что мне Ливир? Зло сожрет ее изнутри однажды, мне она не интересна и маловажна, - пожал плечами профессор, перебирая пуговицы мантии и наконец-то правильно их пристроив.

– Значит, я для вас важна?
– Я боялась снова посмотреть Экзору в глаза. Так хотелось, чтобы его взгляд опять был теплым... да и мне надоело из себя строить нечто холодное и каменное. Тряпка упала обратно в ведро, но было слишком поздно, - А-а-апчхи-и!

– Важна, так уж и быть, словила на слове, - признался Экзор, покаянно склонив голову. Потом тряхнул своим вечным беспорядком на голове и спросил.
– Мир?

– Мир, - кивнула я и снова...
– Апчхи-и!

– Простудилась уже?
– заключил преподаватель, почему-то рассматривая меня с пристальностью исследователя.

– Да, - осторожно ответила я. Что-то мне не нравится этот взгляд. Будто опыт какой-то чуть-чуть опасный и шаловливый хочет поставить на мне или со мной.

– Значит, нам нужен огонь!
– решил профессор и потянул меня в лабораторию. Ведро, швабра и тряпки остались сиротливо лежать у порога в класс. Я была не против.

– О-о-о-о...
– лишь смогла выдавить я из себя. Описаниям увиденное не поддавалось. Просто чувствовалось... Эта лаборатория... удобная, хорошо оснащенная, с такими родными запахами, которые я часто могла уловить, уткнувшись отцу в мантию. Я попала в мир светлых духов! Получила самое счастливое воспоминание о детстве за последнее время. Все еще стоя на пороге, мне хотелось просто замереть во времени и пространстве, а потом нырнуть в прошлое. Прикрыть глаза и на секунду представить, что послышатся голоса родителей. Матери, зовущей нас к обеду, отца, кричащего что-то о нескольких секундах и торопливо завершающего небольшие опыты и замораживая рабочие процессы.

– Подходи сюда. В этой колбе обычный огонь, а здесь у нас немного...
– голос Экзора долетел сквозь мечты. Я все же закрыла глаза, не удержалась.

На лабораторном столе действительно были кучи штативов с пробирками и несколько колб. В одной играло бликами обычное пламя, благодаря специальному составу стекла, оно не закоптило колбу, в других посудинах были различные порошки. Какие-то еще незнакомые смеси. Колба с огнем приятно грела руки, которые пришли в норму, пока профессор готовил место для опыта. Как я поняла из торопливых объяснений Экзора, опыт предельно прост. Надо было всыпать некоторые из смесей в огонь, но медленно и одновременно. Так можно окрасить пламя в разные оттенки. Отлично. Задача как раз на четыре ловких руки.

– А теперь бери вот эти две пробирки и...
– Экзор не договорил, по моему взгляду поняв, что я знаю, что делать.

– Начали, - пробка, опечатывающая колбу с огнем, исчезла. Мы тут же начали всыпать четыре разноцветных порошка из мелких кристалликов. Они весело шуршали по гладким стеклянным стенкам и, блеснув в огоньке, утопали в пламени, окрашивая отдельные языки в зеленый, серый, белый и черный цвета. Постепенно цвета смешивались, и неожиданно для меня оказалось, что в колбе беснуется просто черное пламя. Будто живое, оно лизало стекло, ограничивающее его и окрасило посуду копотью. Какой своенравный огонь!.. и такой знакомый. Как грань с темным миром. Живое пламя. Как кошмар, который приходит ночью и стучится ко мне в душу сейчас. Будто в этом мире были только я и мой страх в колбе. Пока еще в гранях тонкого стекла, но разве оно может удержать эту силу?! Это живое, пульсирующее желание уничтожить сдерживающие границы и...меня! Не хочу! Не буду! Я хочу жить!

С громким звоном пробирки выпали из рук. Прочь! Куда подальше от этого огня!

Закрыв глаза, я попыталась убежать от собственного страха, но мантия, пошитая явно на девушку выше меня, предательски закрутилась вокруг ног и я упала на пол. Ощущение шершавого камня под ладонями было последней ниточкой в реальность и не давало скатится на истерику... Раз не получается убежать, то я готова уже просто ползти от темного огня. Ноги путались в ткани, колени больно бились о камень, но я не собиралась себя жалеть, и всего три секунды побега, потом удар готовой о что-то твердое.