«…Перекинуть мост через эту пропасть очень трудно. Но если всерьез пытаться решить подобную наитруднейшую задачу, то путь тут только один. Формирование широкого альтернативного народного представительства, категорически не ставящего перед собой никаких антиконституционных целей, стремящегося укрепить, а не подорвать Конституцию, не претендующего на роль альтернативной антиконституционной власти.

Но зачем тогда вообще создавать нечто подобное?

Для того чтобы оказывать воздействие на ситуацию. Для того чтобы одни силы не скомпрометировали священные принципы широкого народного представительства, широкого общественного участия в политике созданием карманных бюрократических „палат“, а другие силы не превратили эти принципы в инструмент демонтажа страны.

Мы предлагаем на ваше рассмотрение идею широкого конструктивного, конституционного народного представительства. Такого представительства, которое воплотит, а не скомпрометирует идеал подлинной высокой гражданственности.

Идея эта состоит в том, чтобы попытаться сформировать Народный Конгресс (вместо ручной Общественной палаты. — С.К.) Суть формируемой структуры изложена в Обращении, которое предлагается на ваше рассмотрение.

Вносите до 7 ноября 2011 года свои предложения и дополнения к этому Обращению. Давайте свои оценки самой нашей идее. Мы не хотим действовать помимо вас. И начнем действовать только при широчайшей и активнейшей вашей поддержке.

Вот текст предлагаемого для обсуждения Обращения.

Как все мы видим, выборы проходят в условиях апатии. Налицо исчерпанность идей, идеологий, политических моделей и многого другого.

В этой ситуации высока вероятность отпадения народа не только от существующей политической системы, но и от чего-то большего. Именно так это происходило в конце 80-х годов прошлого столетия.

Для того чтобы подобная апатия не превратилась в „перестройку-2“, нужно укрепить связь между широчайшими народными массами и общенациональной политикой. К чему, кстати, все призывают, не предпринимая никаких практических шагов в этом направлении, но все время апеллируя к народности в разных ее модификациях.

Нам представляется важным сформировать Народный конгресс. Он должен восстановить обратную связь между политическим классом и народом. В конгресс должны войти тысяча организаций, собравших в поддержку своих программных заявлений не менее 100 тысяч подписей (каждая)…»

Сколько людей придет на выборы при том, что явка будет минимальной? Сколько? Половина страны? А другая половина страны остается безгласной? Вот пусть хотя бы эта половина, а лучше вся страна, сформирует настоящую общественную палату, то есть Народный Конгресс, а не карманные структуры и не уличные палаточные лагерьки. Вот пусть она это сформирует. Для этого должна найтись тысяча общественных структур, готовая собрать по 100 000 голосов. Вот вам и есть 100 миллионов. Найдется эта тысяча? Если это будем только мы, то программы-максимум не существует.

Тогда я могу сказать одно: каждый должен голосовать по зову своего сердца, а не по директивам Политического центра. Каждый голосует, как хочет. Важно не скомпрометировать себя в ходе этих выборов. А главная политическая борьба начнется после них. Если не по прямому ливийскому сценарию, то по очень похожему. И надо поберечь силы для этой борьбы. Вот это минимальная программа, которую я готов отстаивать, а максимальная уже зависит не только от меня и «Сути времени». Она зависит от того, найдется ли тысяча самых разных организаций, сколь угодно враждебных нам, каждая их которых готова собрать 100 000 подписей за себя. А затем представители каждой из таких организаций соберутся в одном зале на тысячу мест. Не для того, чтобы заняться деструкцией, а для того, чтобы сформировать настоящую национальную повестку дня. Всерьез. Вот найдется тысяча организаций, готовых на это? Не входящих в союз с нами, не строящих с нами каких-либо отношений. Если найдется, мы готовы быть одной из таких организаций. Но если мы станем единственной организацией — ну, мы соберем 100 000 за себя и даже больше — и что?

Если этот призыв — зов вопиющего в пустыне, то все очень плохо. Но если есть люди, которые действительно грезят о прямой демократии, если есть люди, которые действительно ужасаются тому, как сужено электоральное поле, то пусть эти люди не ужасаются и не грезят, а действуют вместе с другими. Мы предлагаем, как надо действовать. И хотим понять, услышали ли нас? Мы, конечно, хотим быть услышанными. Но, если нас не услышат, это тоже что-то. Потому что эти слова я произношу сегодня — в начале ноября. А впереди ноябрь, потом декабрь… Потом будет март. А потом начнется все самое главное. И пусть никто не говорит, что не обращались, не предупреждали и не предлагали, что именно надо делать — подчеркиваю, отвечающее всем конституционным нормам, всем нормам гражданского общества, которыми все умиляются, которые все якобы хотят у нас получить, ни одного практического шага к этому не делая; и всем нормам прямой демократии.

«…Тем самым конгресс, если его удастся собрать, по определению будет репрезентативным. Не подменяя собой конституционные органы власти, он может сделать политическую систему более открытой и динамичной. В этом наша основная идея — не антагонизм, а альтернативность. Не анти, а альтер…»

Все боятся альтерглобализма. А антиглобализма никто не боится, потому что все понимают, что антиглобализм действует как дополнительная часть глобализма. Глобализму нужен антиглобализм, постмодерну нужен контрмодерн. И все они действуют вместе. А вот альтерглобализм — это нечто другое.