Подойдя ближе, я остановилась как вкопанная. За стеклянной перегородкой Люцифер дрался с каким-то мужчиной. Крылатое светящееся создание обменивалось ударами с моим бывшим, словно мастер спорта по борьбе. Каждый выпад, каждый пинок, каждая затрещина сопровождались вспышками света.

У меня перехватило дыхание, и я как завороженная смотрела на их опасный танец: то пригнутся, то развернутся, то взлетят… Казалось, их силы равны.

Словно почувствовав мое присутствие, ангел вдруг остановился и повернул голову. Наши взгляды пересеклись, и по моей спине резко пробежали мурашки. Его губы растянулись, но в этой улыбке не было ничего доброго. Кровь застыла в моих жилах.

Люцифер проследил за взглядом ангела, и, стоило ему увидеть меня, как его глаза переполнила тревога. Он даже не обратил внимания на мой облегающий костюм. Нет, он кинулся к дверям офиса, но ангел схватил его за горло, не позволяя двинуться дальше. Люк смог выдавить из себя только одно слово:

— Беги!

Повинуясь внезапно проснувшимся инстинктам, я попятилась, но, развернувшись, чтобы бежать, наткнулась на кресло и в падении ударилась головой о кулер.

Боль — резкая и сильная — взорвалась где-то в виске, и все погрузилось в темноту.

Сквозь туман в моем сознании прорвался голос:

— Эми Эвелин Этвуд, приказываю тебе открыть глаза.

Я пару раз моргнула, пытаясь повиноваться, хотя мне этого и не хотелось. За правым ухом пульсировала тупая боль, которая только усилилась, когда я посмотрела на свет, льющийся от лица ангела. Моргнув еще раз, я прищурилась, чтобы рассмотреть его получше. Его лик обрамляли длинные волнистые светлые волосы, черты лица казались, скорее, женскими, чем мужскими. Глаза глубокого синего цвета ничего не выражали.

— Где Адам? — прохрипела я. — Что ты сделал с Люцифером? Если ты ранил хоть кого-то из них, клянусь…

Он провел пальцем по моему лбу.

— Они на пожарной станции. Им не причинено никакого вреда.

Отмахнувшись от его руки, я села и огляделась по сторонам: вдалеке возвышались одетые в облака горы, до них раскинулись луга, через которые текла речка с чистейшей водой, их перемежали деревья, в чьей листве, заливаясь трелями, прятались птицы. Повсюду бродили животные. Полная гармония. Мое сердце забилось сильнее, и я почесала голову:

— А мы где?

Ангел смотрел на прекрасный сад, расстилающийся перед нами.

— Разве ты не узнаешь это место?

О, Боже.

В прямом смысле этого слова.

— Я умерла? — Меня начало трясти. — Это небеса?

Ангел усмехнулся и взял меня за руку.

— Меня зовут Габриэль, а это Эдем.

Я думала, что его прикосновение будет теплым, но оно оказалось ни теплым, ни холодным. Ощущения такие, словно мне под кожу забрались пауки. Одернув ладонь, я, пошатываясь, попыталась встать.

— На Эдем совсем не похоже, — сказала я, обхватывая себя руками и сминая маленькие цветочки, украшающие костюм. — Где дома? Заповедник? Мое кафе-мороженое?

— Эми, ты находишься на распутье, там, где добро пересекается со злом. Это библейский Эдем.

— А-а-а-а, — протянула я в полной уверенности, что сошла с ума. — Тот Эдем. — Мой смех прозвучал неискренне и натянуто. Неудивительно, я была в шоке. — Ну, конечно же. Я так и подумала.

Взгляд Габриэля задержался на жирафе, медленно объедающем листву с ближайшего дерева.

— Адам вернулся на землю, потому что ему дали еще один шанс воспротивиться искушению. Из всех смертных он выбрал тебя, чтобы вы вместе прошли это испытание. — Он снова посмотрел на меня. — Ты должна быть мудрее и сильнее Евы и отринуть Сатану, иначе человечество снова погрязнет в грехе и попадет в геенну огненную.

Верно. Кто-нибудь, ударьте меня по голове, чтобы я очнулась и вернулась в реальность. Оглянувшись по сторонам в поисках хоть чего-то знакомого, я снова поежилась: ничто не напоминало мой родной Эдем. Должно быть, это какой-то трюк.

— Хорошо сработано. — Мой нервный смех больше походил на визг Элвина-бурундука. — Вы с друзьями Адама прикалываетесь надо мной?

— Прикалываемся?

— Ну да, знаешь, хотите меня развести. — Я обернулась. — Где камера?

— Нет никакой камеры. Тут вообще нет никакой техники.

— Ну, конечно есть. — Мой голос начал срываться. — Это все иллюзия. Надо признать очень качественная, но я бы лучше вернулась на вечеринку.

Габриэль стоял и хранил молчание, не сводя с меня глаз. Его крылья чуть дернулись, и меня омыло силой, пропитанной нетерпением.