— С удовольствием.

— Встретимся на улице?

— Хорошо.

Он пошел прочь, а я смотрела, как темные волосы ласкают его шею, и мне хотелось провести там пальцами. Когда Люцифер узнает, что я нашла себе нового парня — к тому же смертного, — он чертовски разозлится.

Кто сказал, что быть хорошей не весело?

В комнате 13А добрые ведьмы шушукались, разбившись на пары. Только одна в очках на пол-лица сидела поодаль и отвлеченно смотрела на остальных. Пробираясь к ней, я чувствовала раздражение и страх собравшихся, которые отскакивали от меня подобно маленьким снежкам. Я инстинктивно создала вокруг себя защитное поле, но потом вдруг задумалась: не слишком ли много волшебства я использую, обороняясь от негативной энергии? Решив не рисковать, я просто стала игнорировать эмоции женщин. Остановившись рядом с одинокой девушкой, я приклеила к лицу улыбку и указала на пустой стул:

— Тут свободно?

Ее глаза за толстыми линзами стали огромными. Выпрямившись, она кинула взгляд на ведьм, которые, не скрывая интереса, ждали продолжения беседы. Мне померещилось, или в ее волосах действительно мелькали маленькие разряды молний? Она указала пальцем на стул, словно это гад ползучий, и посмотрела на меня с подозрением. Казалось, она искренне удивлена.

— Ты хочешь тут сесть?

Я кивнула, стараясь изо всех сил выглядеть безобидно.

— Да, если у тебя еще нет… ну, знаешь, напарницы.

— А-а-а. — Она снова посмотрела на окружающих нас женщин, и я увидела, как ее сомнения сменились решительностью. И дружелюбием. Да и кудри ее немного подуспокоились. — На самом деле, я его для тебя и заняла. Меня зовут Лидди.

Она жестом пригласила меня присесть, и я облегченно опустилась на стул.

— Приятно познакомиться, Лидди. — Как только большинство дам вернулись к своим пересудам, я склонилась к девушке и тихонько прошептала: — Спасибо, что спасла.

— Спасла?

— Ага, ну, вытащила из неловкой ситуации на глазах у всех. Я же ни черта не представляю, как тут все устроено, какие правила…

Она слегка кивнула и, явно не отдавая себе отчета, начала тянуть пальцы, щелкая костяшками. Я могла поклясться, что опять заметила микроскопические молнии, на сей раз вырывающиеся из кончиков ее пальцев.

— Это твое первое собрание, да?

— Ага. — Я откинулась на стуле и положила ногу на ногу, задумавшись, сколько же энергии она пытается удержать под контролем. — Ну, и зачем вы разбились по парам?

— Шаг Пятый.

Я подождала объяснений. Когда они не последовали, спросила:

— Шаг Пятый?

Она повернулась ко мне лицом:

— Признать перед другой ведьмой все то зло, что сотворила над людьми.

Зло, что сотворила над людьми. Черти поганые, это может плохо кончиться.

— Что-то типа исповеди?

Она кивнула:

— Верно. Шаг Первый — признать, что у тебя проблема. Потом надо проанализировать все свои поступки и груз, что лежит на совести, и выложить все подруге по несчастью. Это как искупление.

Быстренько прошерстив список всех своих злых свершений, я поняла, что вечер обещает быть долгим.

— Лидди, но ведь викканки занимаются исключительно белой магией. Все эти постулаты, «не сотвори зла» и все такое. Как много гадостей ты могла совершить?

Она опустила глаза и начала нервно переплетать пальцы. Судя по всему, она обкусала все ногти. Или они такие короткие из-за молний, что постоянно вырываются из кончиков.

— Ты бы удивилась, если бы узнала о моих недостатках.

Недостатках? Воспользовавшись своим врожденным даром эмпата, я легонько коснулась ее сознания. Много самоедства и никакой черной энергии. Я похлопала Лидди по ноге и подмигнула:

— Ты всегда можешь сказать, что это Дьявол тебя заставил.

На мою попытку поюморить, она затрясла головой:

— Это был не Дьявол, а моя семья.

В кудрях волос снова замелькали искры. Да, семьи и не на такое способны. Я даже почувствовала какое-то единение с Лидди, вспомнив своих ныне живущих родственников: Эмилию и психованную бабушку, которая спряталась от мира в румынском монастыре.

— Моя родня тоже не сахар. Не заморачивайся.

— Твоя семья… они… ну это… тоже оккультисты?

— Моя сестра совсем недавно перешла на темную сторону. — Я почти идеально изобразила дыхание Дарта Вейдера. Лидди выглядела немного озадаченной. Я решила прояснить: — Я тут из-за Эмилии. Пытаюсь снова стать хорошей.

— А с чего ты вообще стала поклоняться Сатане?

Вопрос вопросов. Я подумала о Люцифере: о его темных задумчивых глазах, умелых губах, талантливых пальцах… По позвоночнику пробежала дрожь. Даже сейчас, сидя рядом с Лидди, я тосковала по этому плохишу.