Все, чего Эван хотел прежде, казалось ему смехотворным. Жена вроде Беттины не сможет долго удерживать его внимание.

Ему нужна умная, энергичная, как и он, женщина‑партнер.

Женщина вроде Селии.

Эван поджал губы. Из‑за его готовности вести дела с «Меддокс» отношения с Селией не представлялись возможными.

— Если ты еще крепче прижмешь меня к себе, придется вызвать полицию, — пробормотала Селия.

Эван ослабил захват и тихо извинился.

— Давай потанцуем, — предложила она. — Ты слишком напряжен. Видя твое хмурое лицо, никто не поверит, что мы помолвлены и безумно влюблены друг в друга.

— Ты права. Извини. Нужно отвлечься.

— Надеюсь, не от меня, — поддразнила она.

Эван мгновенно успокоился и позволил Селии вывести его на танцпол. Играла неторопливая и соблазнительная мелодия, позволяющая ему делать то, о чем он мечтал весь этот проклятый день, — обнимать Селию. В танце Эван ощущал каждый изгиб ее нежного, изящного тела.

Они отлично подходили друг другу. Он привлек женщину к себе, касался щекой ее виска, пока они медленно кружились в танце. Рука Эвана скользнула по ее спине и изгибу бедра.

На миг Селия напряглась, и он задался вопросом, не повторит ли она требование держаться от нее подальше. Однако молодая женщина мгновенно успокоилась.

— Сегодня за обедом ты была неповторима, — прошептал он ей на ухо. — Никогда не думал, что мой отец тебя полюбит. Он типичный неисправимый консерватор‑шовинист.

Ее плечи подрагивали от смеха.

— Тогда он отлично поладит с членами моей семьи, — заметила она. — Мой отец и братья считают, что я обязана лишь красиво выглядеть и позволять им заботиться обо мне.

— Я должен кое в чем признаться, — серьезно сказал Эван.

Подняв голову, Селия удивленно взглянула на него:

— О, говори. Неужели ты обнародуешь свои самые страшные тайны?

— Могла бы с большим уважением отнестись к моей откровенности, — разозлился он.

— Очень хорошо. Тогда я с обожанием посмотрю на тебя, хлопая ресницами. Поторопись, иначе с них осыплется тушь.

Покачав головой, Эван не сдержал смешок:

— Я собрался признаться, что под моей личиной джентльмена прячется пещерный человек. Я понимаю, почему члены твоей семьи жаждут защищать и опекать тебя. Думаю, если бы ты была моей, я чувствовал бы то же самое.

Разомкнув губы, Селия со странным выражением уставилась на него. В ее взгляде не было ни злости, ни проклятия. В изумрудных глазах отражалась заинтересованность и что‑то еще.

— Иногда мне кажется, что, будь я твоей женой, позволила бы тебе так поступать, — хрипло произнесла она.

Эван напрягся. Проведя рукой по спине женщины, он осторожно обхватил ее затылок. Они смотрели друг другу в глаза. Ему было достаточно наклониться, чтобы снова поцеловать ее.

Он опустил голову и прищурился. Селия чуть не застонала от предвкушения.

— Эван, ты слишком долго танцуешь с ней, — прозвучал рядом голос отца.

Подпрыгнув, Эван отстранился от Селии.

Маршалл с надеждой попросил:

— Позволишь мне разбить вашу пару?

Эван передал Селию в руки отца:

— Конечно. Но ненадолго.

Хихикнув, Маршалл закружил молодую женщину в танце. Эван наблюдал за ними. Селия была восхитительна. Она рассмеялась, и ее улыбка осветила весь зал.

— Настоящая женщина, — протянул Митчелл.

Эван повернулся и увидел брата с бокалом в руке.

— Где невеста? — спросил Эван. — Не думал, что она отпустит тебя до того, как произнесены клятвы.

Митчелл пожал плечами:

— Она с мамой. Обсуждают детали медового месяца. — Он снова взглянул на Селию и отца. — Ты правда женишься на ней?

— Есть причина не жениться? — мягко поинтересовался Эван.

— Она не в твоем стиле.

Он с любопытством оглядел брата:

— А какая женщина мне подойдет?

— Похожая на Беттину. Ты казался одержимым ею.

— Я не был ею одержим.

— Я понимаю, почему она тебе нравится, — заметил Митчелл.

— Кто? — резко спросил Эван.

— Селия.

Оба уставились на танцующих.

— Красивая женщина. Могу поспорить, она удивительная любовница.

Эван вскипел:

— Заткнись, черт побери! Не смей даже шепотом произносить ее имя, понял?

Улыбнувшись, Митчелл попятился и поднял руки:

— Ладно, ладно, понял. Ты очень заботишься о ней. Странно, но ты так не бесился, узнав об измене Беттины.

Митчелл отошел, а Эван злился на себя, поскольку позволил брату довести его до вспышки ярости.