Жоффруа де Гонвиль,прецептор Аквитании и Пуату: «Брат Роберт (Роберт де Тортвиль, магистр Англии) раскрыл требник на изображении Иисуса Христа и повелел отречься от сего изображения. Я в ужасе отказался: „Увольте, мэтр, нет моих возможностей“. Тогда он сказал: „Будь тверд, душою клянусь, отречение твое не опалит ни души, ни разума“».

Рено де Трамлэ,приор Тампля в Париже: «После рецепции я отринул Христа».

Все названные дигнитарии заставляли отрекаться новоизбранных братьев.

Ретрактации даже перед понтификальной комиссией случались редко.

К тому же существуют документы вне инквизиторского досье.

Англичанин Джон Эвр пригласил обедать Уильяма де ла Фенна, прецептора Уэсдела. Гость передал жене хозяина книгу — там было написано: Христос не родился от девы, он просто лжепророк, распятый за преступленья свои.

Тоцци де Торолдеби заявил, что слышал сотни раз, как Брайан де Джей, магистр Лондона, говорил, что Иисус Христос обыкновенный человек, а никакой не Бог.

Джон де Стоукс, капеллан, рассказывает: однажды Великий магистр Жак де Моле повелел двум шевалье принести распятие, после чего спросил: «Кто это?»

«Господь наш Иисус Христос, принявший крестную муку искупления человечества ради», — ответствовал капеллан. Жак де Моле: «Ты изрек заведомую ложь, это сын обычной женщины, распяли его за претензию называться сыном Божьим».

Проблема серьезней, нежели вырванные пыткой признания.

Но в таком случае…

Следователи инквизиции и короны заключили: чего тут толковать. Они еретики.

Так ли все просто?

Лет двести или около того эти люди беспрерывно и самоотверженно бились во славу христианства, будучи пленниками, предпочитали смерть отречению от католической веры.

Не слишком ли для богоотступников?

И чего ради еретикам три раза в год, на Пасху, Троицу и Рождество, принимать Святое причастие, как свидетельствуют даже недоброжелатели вроде Жана л' Англэ.

И даже в застенках «еретики» просили допущения к службе. И в каких выражениях…

Жак де Моле перед понтификальной комиссией: «Досточтимые комиссары, мессир канцлер, нижайше умоляю разрешить мне прослушать мессу и причаститься».

Почти все умоляли не лишать их мессы и Святых даров.

В число обвинений входило и такое: капелланы Тампля нарочито пропускали в мессе слова консекрации. Спрашивается: имеют ли значение для вероотступников несколько лишних слов?

И все же отречение налицо.

Поклонники Тампля пытались отыскать разные причины.

Первая и довольно правдоподобная: символическое действо в память трех отречений Петра прежде пения петуха (в самом деле, рецепция кандидатов шла ранним утром).

Но почему никто из тамплиеров не подсказал такого объяснения?

Вторая и весьма неправдоподобная: это испытание для «тестирования» крепости веры кандидата на рыцарскую мантию и шпоры.

Но после отречения ни о каком приеме в религиозный орден речи быть не может.

Бизутаж? Но это совершенно невероятно. Разве станут монахи насмехаться над самой сутью жизни своей?

Но в таком случае?

В таком случае наблюдается дистинкция: одно дело — Христос тамплиеров, другое — некто, распятый Пилатом.

Казус очень любопытный: кандидатов просят отвергнуть «того, кто на кресте», но не самый крест — одну из своих эмблем.

Это и есть тайна тамплиеров?

Скорее, историческая загадка мистерии Голгофы. Всегда ускользающая историческая загадка: впрочем, рукописи Мертвого моря открывают некоторый просвет.

Прежде всего, римляне, похоже, никогда не дозволяли завоеванным народам жить по их национальным законам. Трудно поверить, что Пилат «умыл руки», выслушав постановление синедриона.

Далее: распятие на кресте — сугубо римская казнь. Евреи, как известно, побивали камнями. Если бы евреи замыслили умертвить Иисуса, схватились бы за камни, как в ситуации святого Стефана.

Более того, римский прокуратор не станет осуждать человека за религиозную деятельность, если таковая не вредит Риму.

Случись самосуд где-нибудь в провинциальной дыре, вдали от римских гарнизонов, куда ни шло — можно обвинить евреев. Но в Иерусалиме, близ дворца Пилата — это абсурд.

Пилат мог санкционировать распятие Иисуса вовсе не из религиозных соображений.