— А ты думал… — важно заявил Пуданов. — Хватит с ними няньчиться… Пора всю власть брать в свои руки. Вот только хватит ли нас надолго?

— Постараемся… — усмехнулся я. — Сейчас для нас самое главное — это спокойно и толково объяснить всем подчинённым на каком высоком уровне они должны поддерживать свою дисциплину и за что именно мы их можем наказать… И контроль — каждую минуту…

— Дай-то Бог…

Как и было обещано, в канцелярии Александр Иванович сразу же засел за составление самого актуального для нас и дембелей перечня фамилий.

— Ты из своих кого хочешь первым отправить? — засмеялся он. — А то я их так хорошо знаю со всех сторон, что в самом начале никого не отправлю!

— Ну… Даже и не знаю… — задумался я. — Так с ходу… Я же их и по лицам пока ещё не каждого узнаю… Вот Антонова можно…

— Ну спасибо! — совсем развеселился ротный. — Он меня чуть было из граника не завалил на стрельбище, а ты… Давай другого…

— Ты же живой остался! — стал рассуждать я. — Вот за это и отправим его побыстрее домой.

— Да ты офонарел? — искренне возмутился он. — Если дембеля узнают за что мы его в первой партии увольняем, то знаешь сколько найдётся желающих «промахнуться» по любимому командиру роты? Нет уж… Фигушки… Меня лично это не устраивает. Хорошо, что здесь писарюги нет, а то бы разнёс… На всю округу.

— Ну, делай как знаешь. — сдался я. — Ты с ними вон уже сколько служишь…

Тут в нашу бытовку вошёл капитан Варапаев, которого командир подразделения сразу же стал инструктировать о резко изменившемся в роте укладе жизни.

— Так что, Игорь! Сегодня уж ты весь день полностью контролируешь точное исполнение ротой распорядка дня… На всех построениях проверяешь наличие личного состава, чтобы каждый боец стоял в строю, а не шлялся где попало или отлёживался в палатке. Одиночно идущих в столовую или обратно не должно быть ни при каких условиях…

— А дневальные? — уточнил высокий и худой капитан. — Их тоже в строй ставить?

— А что? Пусть наряд топает на приём пищи вместе с подразделением. — тут я решил выдвинуть рационализаторское предложение. — Один дневальный с дежурным по роте уже находятся в столовой и поджидают подразделение, по дневальному остается на передней линейке под грибком и около ружпарка…

— И один-единственный оставшийся дневальный из наряда по роте тоже марширует вместе со всей толпой? Так что ли?

— Нам сейчас нужно добиться того, чтобы никому не приносили еду в котелках в наши палатки. — возразил ему я. — Если разрешим наряду тут питаться, то под их видом столько лентяев найдётся, чтобы в столовую не ходить! Ничего с них не убудет… Пусть шагают вместе со всеми.

— Ну, ладно. — немного подумав, всё-таки согласился Пуданов.

— Я тогда пойду, а то уже войска построились. — сказал Варапаев и после разрешения ротного покинул канцелярию.

Капитан Варапаев ушёл на проведение ротного занятия по тактико-специальной подготовке. В нашей же канцелярии продолжилось мучительное подыскивание подходящих кандидатур на соответствующие им первые места в общем списке увольняемых. Наконец через полчаса Пуданов с победным видом поднялся из-за стола.

— Всё! Каждому нашёл свою строчку.

— А Антонов у тебя каким по счёту идёт? — не сдержавшись, полюбопытствовал я.

— Я его сначала пятым записал… А потом передумал. — коротко хохотнул Пуданов. — Пущай едет… Теперь он на третьем месте.

— Не чемпион конечно, но тоже неплохо.

В дверь постучали спартаковской отбивкой и в канцелярию сразу же вошли двое контрактников, один из которых был Русин, а вторым — тот самый крепкий малый из братков, щеголявший будённовским летом в плотно облегающих лицо черных очках.

— Разрешите, товарищ майор? Здравия желаем, товарищ лейтенант!

— Уже старший… — довольно проговорил я, крепко пожимая лапищи уральцев.

— А ты откуда их знаешь? — удивился ротный. — Они же из Асбеста…

— Да ты что, Саня! Это ж мои бывшие подчинённые и притом не самые худшие, а скорей наоборот… Правильно я говорю?

Мои слова неожиданно для меня же ввергли обоих здоровяков в крайнее смущение.

— Не знаем… Может быть…

— Да ладно вам! Не скромничайте… Вот младший сержант Русин у меня в будённовске был замкомгруппы! И летал он на втором Ми-восьмом старшим моей второй подгруппы… Постоянно прикрывал меня! Не только с воздуха, но и с земли… Верно я говорю? — обратился я непосредственно к младшему сержанту.