Тут ему уже было не до скромности и показной серьёзности.

— Так точно, товарищ старший лейтенант! Было дело.

Такой простой и честный ответ меня опять только лишь порадовал. Поэтому я перешёл уже ко второй персоне.

— А этого богатыря у меня тогда сразу же забрали, как самого достойного… Работал под личным руководством начальника разведки округа… Выслеживал самого Басаева… Чего смеётесь?!.. Кстати, где очки твои?

— Так сейчас же зима… Зачем они нужны? — отмахнулся контрактник.

— Всё это, конечно, хорошо… — потянулся руками вверх Пуданов. — Да только вот… Твои богатыри решили увольняться…

— Это ещё почему? Идите ко мне в группу! — сразу же загорелся я, не желая терять столь ценных разведчиков. — А то у меня одни дембилы, да прапор мудаковатый… Есть нормальные контрактники: Бычков и Молоканов, но их двоих маловато… Служить будете по-серьёзному. Понятно, что я командир строгий, зато справедливый. За будённовские события что-то получили?

— У меня медаль «За отвагу».
– широко улыбнулся Русин.

— А мне ничего не дали. — с лёгкой досадой пожаловался «браток».

Данная несправедливость меня тоже немного огорчила, но ненадолго.

— Ничего страшного. Меня самого прокатили с орденом. А я ведь тогда не хотел тебя отдавать, помнишь? Остался бы в группе, то наверняка чем-нибудь и наградили. Так тем более!?.. Чего же ты домой без наград поедешь? Вот догонишь Русина по медалям, а то и обгонишь с орденом, тогда и увольняйся. Договорились?

Но мой вдохновенный монолог их совершенно не сагитировал за дальнейшую службу в армии. Оба контрактника помолчали с минуту, переглянулись друг с другом, а потом вежливо отказались.

— Да мы бы рады. Но нас уже дома ждут… Вы не обижайтесь, товарищ старший лейтенант… Не можем мы…

Но я сразу же не сдался и предпринял ещё одну попытку задержать в подразделении нормальных ребят.

— Слушайте, да я и сам вижу, что тут творится… Один командир роты не справится… Командиров групп нет почти… А вы ведь мужики серьёзные… Вместе мы наведём порядок…

— Товарищ старший лейтенант… Какой порядок? — неожиданно откровенно заговорил здоровяк, фамилии которого я так и не упомнил. — Мы тут за свои же бабки покупаем тушняк, чтобы хоть вечером разогреть на печке и поесть нормально. Камок и берцы на увольнение тоже… Всё за деньги!.. А в роте — это мелочи… Лимоновские контрабасы хоть на войну ходят, а мы тут только в караулы и патрули…

— Да вот увидите, что и до этих тыловых крыс мы постепенно доберёмся… — всё ещё пытался хорохориться я, хотя отлично понимал, что надежды в этом плане крайне малы…

Тут в нашу беседу вмешался майор Пуданов, который до этого момента нам почти не мешал, заполняя заветный листок мелкими, но очень страшненькими крестиками.

— Вы чего пришли? Определиться, как быть дальше?

— Ну, да. — почти хором подтвердили уральцы. — А то в роте целая революция началась.

— Это обычный процесс наведения порядка. Так… Что же мне с вами делать? — задумался командир роты. — Ваши документы по штабным подсчётам придут недели через три-четыре, а может и быстрее. С остальными бойцами вы, наверное, бегать, прыгать, ползать уже не хотите…

— Хватит уже… Ну, сколько можно? — сказал Русин. — Товарищ майор, может мы тут что-нибудь сделаем?

— Точно! Подорвите солдатскую столовую ночью. — совершенно не улыбаясь, согласился с ними Пуданов. — Может новую построят.

— Да нам бы что-нибудь типа дембельского аккорда… — уточнил второй контрактник. — Поработать бы…

— А материалы? — озадаченно произнёс Александр Иванович, но затем решительно определился с дальнейшей судьбой своих подчиненных. — Хорошо! Трудовые будни у вас в кармане. Но сразу же предупреждаю: на зарядки, разводы и приёмы пищи вы ходите вместе с ротой, форма одежды должна быть лучше всех. Ну, и само собой — никаких залётов. Ясно? А мы сейчас подумаем что именно тут нужно сделать. Идите пока.

Когда за военными ходоками затворилась дверь, Пуданов неторопливо повернулся в мою сторону и начал меня отчитывать.

— Ну, чего ты перед ними тут разорялся? «Идите ко мне… Наведём порядок… Тыловые крысы…» Да им давно уже плевать на всё! Они тут спокойненько пересидели время, пока в асбестовской бригаде расследование проводили… А как уголовное дело закрыли, так они через две недели рапорта на увольнение написали… А ты?

Я сел на кровать и раздосадовано пошёл в словесную контратаку.