— Сказал же — отпущу.

Я развязал ему ноги и поднял, схватив за волосы. Парень зашипел от боли и от злости:

— Если бы не были руки связаны!..

На что я флегматично сказал:

— Потому и не развязываю. Не хотелось бы тебя калечить. Пошли давай — болтаешь много, давно бы показал да свалил по своим делам. Язык твой — враг твой.

— Вот уж действительно — всю жизнь из-за языка страдаю, — сокрушенно пробурчал парень. — Как выпью кружку вина, так меня и несет — все выболтаю, ничего не держится. Пошли за мной.

Я двинулся следом за наемником, зорко следя, чтобы он не выкинул какой-нибудь штуки, мне и правда его не хотелось убивать: зачем лишние смерти?

Минут через десять мы подошли к длинному двухэтажному зданию, на котором висела вывеска с надписью «Желтый загар», а для иностранцев и дикарей вывеска была проиллюстрирована изображением довольно веселого и толстого загара, весь вид которого говорил о довольстве и сытой жизни, как бы намекая, что посетитель тут разжиреет на харчах заведения и будет так же весел, как этот рогатый лимонный жеребец.

— Вот тут они два дня гуляли. Скорее всего, тут и остались. А чего им уходить? Жрачка хорошая, вино тоже, так что, думаю, тут они зависли. Все, давай отпускай меня!

— Отпущу. После того, как проверю, не обманул ли ты меня.

— Вот ты скотина! — с сожалением протянул парень. — Так и знал, что обманешь. Да пошел ты! — Он бросился бежать в темноту, виляя на ходу, как будто ожидал удара сзади, связанные руки нимало не мешали его движению.

Поразмыслив долю секунды, я сорвал с рюкзачка щит и метнул ему вслед, подбив бегуна под ноги, после чего тот проехался по мостовой, как скутер.

— Давай-ка подожди тут у забора, в кустиках, — сказал я наемнику, снова стягивая ему ноги и затыкая рот. — Отпущу, конечно отпущу! Вот сейчас проверю и отпущу. Я тебе не доверяю, твоя репутация в моих глазах не слишком высока. Все — лежи, не рыпайся и молись, чтобы со мной все было нормально. Вернусь — развяжу. Не вернусь — передай привет тем рабам, которых ты ловил раньше. Уверен, охотники сочтут тебя приличной добычей. Лес пойдешь рубить, дороги мостить — крепкий парень!

Оставив в кустах глухо мычащего и извивающегося наемника, я направился к двери гостиницы, открыл ее и оказался в помещении питейной.

Меня встретил обычный кухонный чад, включая копоть светильников, но народа в зале было очень немного — за столиками сидели человека три, причем двое из них уже уткнулись в тарелки, побежденные зеленым змием. Из угла комнаты ко мне вяло двинулся вышибала, который сделал странный жест большими пальцами рук — так тут обычно отгоняли злых духов.

— Акома, как я рад! Да не тебе рад, а рад тому, что Заркун со своими ребятами свалил отсюда! Если бы не это — сейчас бы уже отскребали тебя от пола, а я так не люблю запах кишок, выпотрошенных на чисто вымытый пол! И принес же тебя сюда злой дух! Завтра принесу жертву богу удачи Одакому — он уберег тебя от смерти. Что, решил тут комнату снять? Не советую — дорого. Лучше иди к городским воротам — там гостиницы дешевле, чем у рынка и у порта.

— А куда Заркун ушел, не знаешь? — спросил я, не обращая внимания на болтовню вышибалы. — Мне хотелось его увидеть и поговорить о смерти его брата.

— А я откуда знаю куда! Мне он что, докладывает? Свалил, и все тут. Похоже, опять куда-то в набег отправились. Вернутся дня через четыре-пять, куда они денутся. Заркун удачливый охотник. Ну, хватит болтовни — будешь снимать комнату или заказывать ужин? По правде говоря, заркуновцы все сожрали, мало что осталось. Ну решай, что ли, я спать хочу. Если не надо ничего — я дверь сейчас закрою, пора и нам отдохнуть.

— А Заркун всегда тут останавливается, когда из набега приходит?

— Когда тут, а когда в других местах. Лучше бы в других — мне с ними одни хлопоты. То подрежут кого, то морду набьют посетителю, а им ничего не скажи — наглухо больные на голову, одно слово — головорезы. Ну все, все, шагай отсюда. Вижу — не надо тебе ничего… — И вышибала широко зевнул, пошлепав толстыми, изуродованными шрамами губами.

Я вышел из гостиницы и отправился к лежащему в кустах наемнику. Подойдя, склонился над ним и молча развязал ему рот, руки и ноги.

— Ушел Заркун, но был там — не соврал ты. Так что вали на все четыре стороны, отпускаю, как обещал.

— Да пошел ты! — с горечью сказал наемник и исчез в темноте. Я немного подумал и крикнул ему:

— Увидишь Заркуна или кого-то из его придурков, скажи, что я его разыскиваю, чтобы поговорить о смерти брата.

Я рассудил так: не вышло найти Заркуна, значит, надо сделать так, чтобы он сам меня нашел. Завтра еще пойду по харчевням и в каждой буду говорить, что ищу его. Смерть брата для него как красная тряпка для быка.