Тула едва сдерживала слезы. До этого момента она не осознавала, что влюбилась в мужчину, который никогда не станет ее.

— Что такое? Ты плачешь?

— Нет, — поспешно ответила она. Саймон не должен узнать о мечте, с которой она только что распрощалась. — Конечно нет.

Похоже, он ей поверил.

— Пойдем в мою спальню, Тула.

Она знала, что не сможет устоять перед искушением. Впрочем, она и не хочет этого. Да, она попрощалась с мечтой, но не собирается отказываться от короткого, но волнующего удовольствия, которое предлагает ей реальность.

Накрыв его руку своей, она дала ему ответ, в котором они оба нуждались.

— Да, Саймон. Я пойду с тобой. Я тоже очень тебя хочу.

— Рад это слышать. — Наклонившись, он крепко поцеловал ее.

— Дай мне сначала включить радионяню.

Вернувшись в детскую, она включила прибор. Трубка есть и в ее комнате, и в спальне Саймона, так что они услышат, если Натан ночью проснется.

Она долго любовалась мирно спящим малышом, затем повернулась и увидела, что Саймон стоит в дверях и смотрит на нее потемневшими от желания глазами. Его взгляд тут же разжег в ней огонь. Когда она вышла в коридор, он неожиданно подхватил ее на руки.

— Я могу дойти сама, — сказала она, но, несмотря на это, прижалась к его сильному телу.

— Зачем тебе идти, если я могу тебя нести? — заметил он, подняв темную бровь.

Тула обвила руками его шею, и мгновение спустя они вошли в его спальню. Она никогда раньше здесь не бывала, поэтому огляделась по сторонам. Интерьер огромной комнаты выдержан в коричневых и синих тонах. Перед выложенным изразцами камином стоит коричневый кожаный диван. Из окон виден парк с детской площадкой и океан вдалеке. Кровать такая широкая, что на ней запросто могли бы улечься четыре человека. К ней идет дорожка лунного света, словно кто-то свыше приглашает их туда, где они оба хотят быть.

— Я хочу тебя. Сейчас, — хрипло произнес он, опускаясь на кровать вместе с ней.

— Да, — ответила Тула, расстегивая пуговицы на его рубашке.

Желание сводило его с ума, и все, что он собирался ей сказать сегодня вечером, вылетело у него из головы. Он стянул с нее ярко-красный свитер, под ним у нее оказалась розовая шелковая комбинация, через которую проступили затвердевшие соски. Никакого бюстгальтера. Это хорошо. Не нужно тратить лишнее время.

Он уже много часов ни о чем не может думать, кроме нее. Сегодня он убедился в том, что Натан его сын. Остальные вопросы могут подождать. В данный момент ему нужна только Тула.

Саймон стащил с нее комбинацию, и его голодный взгляд задержался на ее соблазнительной груди. Избавившись в два счета от своей рубашки, Саймон наклонился и накрыл губами сначала один розовый сосок, затем другой. Тихо застонав, она выгнулась под ним дугой и прижалась к нему, умоляя дать ей больше. Дать ей все, что он может.

Это чувство было знакомо Саймону. Сейчас он тоже его испытывал. Все его тело ныло от напряжения. Ему казалось, что если он сейчас же не овладеет ею, то взорвется. Оторвавшись от ее груди, он принялся изучать губами другие участки ее тела.

— Такая маленькая, но такая совершенная, — прошептал он, согревая своим дыханием гладкую кожу ее живота.

— Я не маленькая, — возразила она, затем вздохнула, когда кончик его языка скользнул вокруг ее пупка. — Это ты просто очень большой.

Подняв голову, Саймон улыбнулся. Тула пожала плечами:

— Ладно. Я маленькая.

— И фигуристая, — добавил он, расстегивая молнию на ее джинсах. Когда кончики его пальцев коснулись ее кожи, из ее горла вырвался приглушенный стон.

Улыбнувшись снова, Саймон ловко стянул с нее джинсы и бросил их на пол. Затем он сделал небольшую паузу, чтобы полюбоваться ее розовыми кружевными трусиками.

— Если бы я знал, что под джинсами у тебя такая красота, я бы уже давно их с тебя снял.

Тула провела кончиком языка по его нижней губе, и его напряжение усилилось.

— Теперь, когда ты это знаешь, что ты собираешься делать?

В ответ он стянул с нее трусики и, передвинув ее на край кровати, приник губами к самому чувствительному участку ее тела.

Она дернулась под ним, но Саймон не собирался никуда ее отпускать. Положив ее ноги себе на плечи, он подарил ей самый интимный поцелуй, который только можно себе представить. Тула тихо постанывала по ним, по мере того как по ее телу прокатывались волны эротического удовольствия. Ее сердце бешено колотилось, в глубине ее женского естества все сжалось в комок и пульсировало. Ей оставалось только вздыхать, стонать и шептать его имя в ожидании освобождения.

Когда она почувствовала, что оно уже близко, она изо всех вцепилась в покрывало, на котором лежала, словно боясь, что может покинуть реальность и перенестись в другой мир. В следующую секунду комната закачалась, и ее разум отключился под натиском потока чувственного наслаждения.

Ее тело еще трепетало в экстазе, когда Саймон уложил ее на середину кровати, навис над ней и мощным рывком вошел в нее. Вцепившись в его плечи, она заглянула в его карие глаза, блестевшие от страсти, и задвигалась вместе с ним в первобытном танце, отдавая ему всю себя без остатка, пока ее не накрыла новая волна экстаза. Мгновение спустя Саймон затрясся и простонал ее имя. Затем, тяжело дыша, он рухнул на нее.