и для черных девочек в Нью-Йорке. В Детройте, например, городские власти пытались

разрешить кризис среди черной общины города. Из двадцати четырех тысяч школьников

общественных школ мужского пола только 30% имели средний показатель чуть выше двух

баллов; мальчиков исключали из школы в три раза чаще, чем девочек; 60% наркоманов

приходилось на бросивших школу в восьмом и девятом классах. Городские власти Детройта

предложили организовать мужскую академию, чтобы способствовать «самоуважению, пере-

ходу к взрослой жизни, освоению ролевого взаимодействия и повышению академической

успеваемости». Хотя это были достойные цели, многие родители выступили против, так как

проект не учитывал потребности девочек. Из-за вероятности судебных процессов и

общественной оппозиции власти города отказались от этого плана. Подобные программы

были закрыты в Филадельфии и Майами, но одна все еще действует в Балтиморе45.

Опыт подобных новаций не слишком ободряет. Громкие заявления о «потребности» в

положительных ролевых моделях и суровая критика в адрес черных мужчин, бросающих свои

семьи, не учитывают экономическую неопределенность и экономическое давление, с

которыми сталкиваются черные мужчины, что приводит к их уходу из дома. Надежды на

реальное будущее, вероятно, были бы более экономически обоснованными, если бы удавалось

сохранить семьи и уберечь черных мальчиков от влияния улицы.

А что же девочки? В новой Женской шкс':6 лидерства в Гарлеме 160 девочек показывают

несколько лучшие результаты, чем их сверстницы в школах с совместным обучением. 90% из

них успевают по математике; у них лучшие по сравнению с остальным Нью-Йорком

результаты по чтению. Посещаемость занятий превышает городские средние показатели на

3%. «Мы намерены дать детям старой части города возможность выбора, которую раньше

имели только дети из благополучных и окружных школ», — сказала Энн Рубенстейн Тиш,

одна из основательниц школы46.

Но эта школа в настоящее время ведет судебный процесс с Американским союзом

гражданских свобод и Национальной организацией женщин по обвинению в дискриминации

мальчиков. Благотворность ее влияния также оспаривается эмпи-

271

рическим исследованием, недавно проведенным Американской ассоциацией женщин с

университетским образованием, которое обнаружило: многие девочки подтверждают, что

раздельное обучение больше способствует учебе, но не показывают существенно более

высоких результатов в математике и естественных науках. В другом исследовании выявились

некоторые значимые различия между классами совместного и раздельного обучения, но

только в католических школах, не в частных, и только у девочек. В третьем исследовании

отмечалось, что для выходцев из среднего класса и учащихся, имеющих иные привилегии,

разница между типами школ не имеет значения и черным и ис-паноговорящим девочкам из

семей с низким социально-экономическим статусом раздельное обучение принесло некоторые

положительные результаты. «Разделение по полу — это не ответ на неравенство в школах», —

отметила Мэгги Форд, президент Фонда образования Американской ассоциации женщин с

университетским образованием. Подобное мнение высказывает и Кеннет Кларк, выдающийся

афроамериканский педагог: «Не могу поверить, но мы фактически идем назад. Почему мы до

сих пор говорим о сегрегации и клеймим черных мужчин?» — спрашивает он. Ион знает, о

чем говорит. Его исследования содержат эмпирические доказательства против принципа «раз-

дельных, но равных» школ, провозглашенного определением Верховного суда по делу «Браун

против Совета по образованию г. Топика» в 1954 г.47

Другая сфера, в которой сегодня тендерному неравенству в образовании брошен вызов, — это

внеучебная деятельность, особенно занятия спортом. Раньше девочкам давали ясно понять,

что их место — за пределами поля. Им дозволялось восхищаться мальчиками, чьи спортивные

программы получали львиную долю финансирования. Принятые в 1972 г. поправки к Закону

об образовании отменили дискриминацию по половому признаку в общественных школах.