— Пууки! Отойди оттуда! — прорычал он.

Пес подошел к нему, и стало видно, что его шелковистая белая шерсть еще больше испачкалась от пребывания собачки в неубранном коттедже.

Лотти недоуменно посмотрела на Коррана:

— Пууки?..

Он стиснул зубы:

— Это пес моей матери. — Он с отвращением посмотрел на собаку, чья шерсть была увешана паутиной. — Не понимаю, как можно было так его назвать.

Лотти присела на корточки и погладила Пууки, который неистово замахал коротким хвостом.

— Какой он милый, — сказала она.

— Никакой он не милый! — фыркнул Корран. — От него одни неприятности. Он никогда не слушается и все время пачкается. Разве придет человеку в здравом уме идея завести белую собаку? Я пытался говорить матери о том, что здесь не подходящее место для Пууки, но она не слушала. И теперь я должен смириться с его пребыванием на четыре месяца, пока она находится в кругосветном плавании! Сейчас у нее четвертый медовый месяц или, возможно, уже пятый… Я потерял им счет.

— Ну пес, кажется, вполне доволен. — Лотти посмотрела на грубо остриженную шерсть. — Я полагаю, он длинношерстный?

— А на голове ему завязывают бантик, чтобы шерсть не попадала в глаза, — кисло произнес Корран. — У меня нет времени разбираться со всем этим бредом. Я его остриг, как только мать уехала. Она будет ругаться, когда вернется. Но здесь строящееся поместье, и Мэг будет чувствовать себя униженной, если повсюду станет носиться некий пуховый шар с лентой в волосах.

Лотти рассмеялась и выпрямилась:

— Я вижу, Пууки совсем не вписывается в здешнюю атмосферу! — Она оглядела грязный коттедж. — Ну, мне пора приступать к работе. Можно мне взять метлу из другого коттеджа?

— Во-первых, тебе нужно переодеться, — сказал он, нахмурившись. — Тебе предстоит грязная работа.

— У меня нет другой одежды. Я привезла то, что смогла положить в рюкзак.

— Я смогу найти для тебя старую рубашку, — грубо произнес Корран.

— Ну… спасибо. — Лотти одарила его лучезарной улыбкой, которая была известна всем жителям Монтлюса. — Если тебя не затруднит.

— Немного поздно говорить о неудобствах, — проворчал он. — Тебе лучше пройти в дом. Ты ведь не завтракала?

— Нет, — призналась она, и он раздраженно выдохнул:

— Как ты собираешься работать на голодный желудок? Я не хочу, чтобы ты падала в голодный обморок.

Он затопал обратно в дом, Лотти кротко последовала за ним. Мэг бежала рядом, а Пууки наматывал вокруг них круги, взволнованно тявкая.

Войдя в хозяйский дом через заднюю дверь, Корран снял пыльные сапоги и щелкнул пальцами собакам:

— Я покормлю этих двух, а потом, возможно, запру Пууки наверху. Если хочешь, приготовь себе чаю. Кухня там.

Он исчез в коридоре, увешанном старыми куртками и уставленном грязными сапогами. Собаки шли за ним по пятам. Было нечто настолько нелепое в соседстве рослого мужчины и маленькой пушистой собачки, что Лотти не сдержала улыбку, смотря им вслед. Хотя Корран выглядит жестким человеком, он не смог отказать в просьбе своей матери.

Оказавшись на кухне, она наполнила водой из-под крана электрический чайник и установила его на подставку.

Теперь нужно найти чай. Лотти достала упаковку чая и поняла, что чайник не нагревается. Она приложила к нему руку и опустила голову, чтобы прислушаться и выяснить, происходит ли что-нибудь. Корран вошел на кухню и поднял брови, увидев, как она прижимается ухом к чайнику.

— Не похоже, что он работает, — сказала она и выпрямилась.

Корран посмотрел на чайник, а затем на нее. Не говоря ни слова, он нажал на кнопку с задней стороны чайника. Сразу же зажегся световой индикатор и послышался шум.

Лотти прикусила губу:

— Я никогда не пользовалась таким чайником.

— Ты умеешь класть чайный пакетик в кружку и заливать его кипятком? — язвительно спросил Корран.

— А кофе у тебя нет?

— Быстрорастворимый. — Он бросил ей банку, которую она поймала по чистой случайности. — Извини, предметов роскоши у меня нет, — сказал он, правильно интерпретируя замешательство Лотти: прямо сейчас она была готова продать душу за чашку горячего, свежемолотого кофе. — Я буду пить чай, — сказал он, открывая шкаф. — Кружки здесь.