–  Я - Зеля, и мне здесь очень… скучно, так что я очень вам рада, благородные лорды.

Лорды напряженно молчат и удивленно смотрят - их можно понять, ведь жертва, то есть я, ведет себя крайне нетипично. И молчат… молчат и молчат. Так, что ценят варатонцы? Кровавые забавы! Значит, о них и начнем беседу. И я сажусь ровнее, осознанно копируя их горделивую осанку так, чтобы они неосознанно признали во мне равную и хитро спрашиваю:

–  А у кого из вас самый стремительный гатарх?

Гатархами они называют своих красно-серых монстров, обычно каждый юноша натаскивает своего скакуна сам, а потому весьма гордится успехами питомца… на что и рассчитывает покорная слуга Саерея.

–  Мой Шарс самый быстрый!
– самодовольно заявил тот, что стоял ближе к двери.

Отмечаю серебряные нашивки на его воротнике - значит из младшей ветви рода, нет, дорогой, ты мне не подходишь.

–  Заткнись, Даран,- все тот же излишне прыткий, который продолжал держать конец цепи,- мой Храер быстрее, и на последнем выезде он завалил троих!

Боюсь даже представить подобное, но именно на этого объекта с золотыми нашивками направляю все свое обаяние и восторженно спрашиваю:

–  Правда?! А как он смог загрызть всех троих? Наверное, еще и потоптал немало, да?
– и такое искреннее внимание… ты не устоишь, ублюдок, ты не сможешь.

Не устоял, подошел, ближе, и не скрывая гордости начал рассказывать:

–  Вчера сбежало девять тварей с шахты, мой отряд пошел по следу, из девятерых Храер подавил четырех и загрыз троих!

–  Ого!
– восторг, я демонстрирую только истинный восторг,- Невероятно, ты один выполнил работу целого отряда… у тебя удивительный гатарх!

–  Лучший,- вздернул подбородок варатонец, - но… тебе об этом знать необязательно, шлю…

–  Но мне так интересно,- перебиваю прежде, чем он произнесет оскорбление,- а сколько Храеру лет?

Ну же, давай! Ты очень-очень нужен мне, малыш! Но тут вбежал еще один, что-то прошептал и все ретировались. Причина их не желания оставаться стала очевидна, едва спустя несколько мгновений вошел ЛжеЭлверо. Удивленно взглянул на меня и задумчиво произнес:

–  Ты… странно выглядишь.

–  Просто рада тебя видеть,- лгать я люблю, и очень.

Увы, ложь обернулась против меня - воодушевленный таким приемом варатонец старательно пытался удовлетворить меня, очень старательно. Но ошейник как-то не способствует достижению вершины наслаждения и в результате почти на закате раздосадованный мужчина ушел. Я же торопливо оделась, заправила постель, перетащила стул к окошку и сев так, чтобы цепь была менее заметна, принялась ждать. Ждать пришлось недолго!

Дверь резко распахнулась и вошел тот самый с золотыми нашивками на вороте, а в руках у него была… плеть. Так-так, кажется, разговора не получится. Юноша остановился, втянул носом воздух, скривился и презрительно так:

–  Здесь запах… страсти!

Оправданий он от меня не дождется, как и осознания собственного положения и я чуть насмешливо произношу:

–  Ну, знаешь ли, это одна из сторон жизни и… весьма приятная.- вздрогнул, сжал рукоять сильнее, и я замечаю капельки крови. А вот и повод для разговора.
– Кого замучил?

Варатонец медленно подошел, взял стул и, поставив его спинкой вперед, сел, облокотившись и пристально глядя на меня. Ну вот, я уже бесплатное представление… а через два дня у меня свадьба! Вообще единственное желание, которое сейчас есть, это выхватить плеть и поучить наглеца манерам, но… но я буду молча и вежливо улыбаться!

–  У тебя глаза янтарные,- после долгого молчания произнес юноша,- а когда на них падают лучи солнца ощущение, что они как расплавленное золото. Странные глаза, я не видел таких никогда.

–  К сожалению, я тоже,- да, я буду милой с этим ублюдком,- говорят, что подобный цвет был у моей прабабки, и вот достался мне.

–  Странно…- и он вновь замолчал.

Кровь с кнута перестала капать, лицо юноши стало задумчивым, затем он едва слышно произнес:

–  Почему ты не плачешь? Не кричишь? Не молишь о пощаде?

Эх, почему я должна все это выслушивать, вот в чем вопрос. Гибко поднимаюсь, подхожу к нему и ловким движением забираю инструмент воспитания непокорных. Отдал, нехотя, но отдал. Провожу пальцами по рукояти, касаюсь засохшей крови… кровь сие приспособление видит часто…

–  Тебе нравится причинять боль?

Кивнул, не сразу, но… но этого достаточно. А еще мне достаточно того, что увидев кнут в моих руках, он даже дышать стал иначе. Так-так, мальчик, извращения это у варатонцев в крови. Интересно, а делал ли с ним кто-то что-то подобное? Отпускаю кнут и делаю взмах, украдкой глядя на юнца - дышать начал глубоко и часто. Еще взмах и на этот раз ударяю его по ноге - легко, но ощутимо. Нормальный мужчина после подобного вскочил бы и отобрал опасную игрушку, а этот… у него в глазах только восторг и желание! Да, лечиться тут нужно всем, с другой стороны я им не лекарь. Ну что же, продолжим. С кнутом обращаться я умела, а потому особый взмах, кнутовище обвилось вокруг его шеи, и раньше, чем юнец понял что происходит, я резко дернула на себя, вынуждая его упасть. Отбросила свалившийся на варатонца стул, и медленно, с осознанием своей власти, надавила ногой на горло. Нормальный человек после подобного убил бы, варатонец же хрипло застонал, дернулся, прикрыл глаза и, судя по всему, достиг вершины наслаждения. Даже я, с моим весьма богатым опытом, подобное вижу впервые. Духи, я и названия этому не знаю! Дождавшись пока он обмякнет, нагибаюсь и освобождаю его шею.