– Теперь идите и лягте. Включите телевизор. Если найдете комедию – прекрасно.

Костыли мерно постукивали по коридору. На ступенях, как и следовало ожидать, раздался грохот.

– Помочь? – крикнула я в темноту.

– Пошла на ….! – пришел сдавленный ответ.

Я пожала плечами и вернулась в комнату, прихватив с полки первый попавшийся нечитанный детектив. До ухода на работу оставалось еще около двух часов. За это время я прочитала книжечку под названием «Любовница на двоих» и с удовольствием занесла в файл «Велик и могуч…» несколько отрывков оттуда:

«Дочитав до конца, я вдруг почувствовала, как у меня сильно прокололо сердце»

«Я с тобой получила настоящее возбуждение»

«– У тебя больное сердце?

– Невыносимая боль прямо разрывает мне грудь!»

Уже уходя на работу, я остановилась возле двери семеновой комнаты и прислушалась. Оттуда не доносилось ни одного звука. «Наверное, заснул», – подумала я, успокаивая себя. Тратить нервные клетки не хотелось. Право же, я не имею никакого отношения ни к одной из войн, которые когда-либо вело наше государство. Я всегда была против войны, это каждый скажет. И какое мне, в сущности, дело?

Прямо на лестнице, где-то в районе второго этажа и корявой надписи «Продиджи – отстой» меня отловил Кирилл. Целеустремленно прыгая наверх через две ступеньки, подросток едва не сбил меня с ног.

– Анджа!… То есть, Анжелика Андреевна! Вы куда?! – прошипел он, когда ему удалось меня опознать. Это произошло не сразу – слишком велико было непонятное мне возбуждение мальчишки. Я даже успела с грустью подумать про алкогольную наследственность. Но напрасно – Кирилл был абсолютно трезв.

– Я иду на работу, Кирюша, – как можно спокойнее сказала я. – По четвергам я всегда работаю с четырех часов. Тебя что-то в этом удивляет?

– Анжелика Андреевна! Не надо на работу! Надо туда пойти! Он – там! – голос Кирилла едва не сорвался на визг.

– Куда надо пойти? Кто – он? – уточнила я.

Не ходить или даже опаздывать на службу я не могла категорически – ко мне на прием были записаны люди. Но, согласно устройству собственной личности, я всегда выходила на работу заранее, минут на пятнадцать пораньше. На всякий случай. Так мне было удобнее и спокойнее. Может быть, теперь как раз и настал «всякий случай»?

– Мерседес – вот кто! – выпалил между тем подросток. – Тот самый!

– Какой мерседес? – удивилась я.

– Тот, из которого с папашей мужик разговаривал. Колян его узнал!

– Кого? Мужика? – внешне я все еще продолжала недоумевать, но в голове моей уже выстроилась стройная и успокаивающая расстроенные нервы картина. Ну конечно! Загадочный мужик из мерседеса из каких-то своих, не имеющих касательства к делу, обстоятельств договорился с Федором об исполнении сантехнических или иных работ, может быть, даже оставил денежный задаток, а теперь, ничего, разумеется, не зная о гибели рабочего, приехал узнать…

– Да нет, Колян машину узнал!

– О Господи! – вздохнула я. – Кирилл, ну рассуди сам. Все мерседесы сходят с конвейера, они одинаковые, понимаешь? А Колян давно пропил последние мозги…

– Там номер круглый, тридцать-тридцать, вот он и запомнил. Еще в прошлый раз, – упрямо выпятив губу, заявил подросток.

– А что же мужик, водитель мерседеса? Его-то твой Колян узнал?

– Там теперь баба сидит, – сообщил Кирилл. – Тоже крутая. На сто тыщ баксов. А мужика нету.

– Час от часу не легче, – сказала я. – Ну ладно. В том самом мерседесе теперь ездит женщина. Может быть, тот мужчина ей его продал. Может быть, она его жена или дочь. А может быть, Колян все же ошибся. С любым может случиться. А чего же ты от меня-то хочешь?

Подросток замешкался. Видимо, он и сам слабо представлял себе ответ на этот вопрос.

– Да вы хоть поглядите на нее, Анжелика Андреевна! – взмолился, наконец, Кирилл.

– Как поглядеть? – снова удивилась я. – Она что же, сидит в своем мерседесе где-то в расположении Коляна, и ждет, пока я приду ее навестить?

– Ага! – радостно воскликнул мальчишка. – Сидит в машине. На том же месте. Не выходит. Как будто и вправду ждет чего-то.

«Странно, – подумала я. – Если мерседес действительно тот самый, то что бы все это могло значить? Легче всего предположить, что у хозяев машины имеется в районе нашего дома какой-то иной, не связанный с Федором интерес. Например, где-то здесь живут их знакомые или родственники. Или компаньоны. А Федор – так, случайно подвернулся. Но это, пожалуй, можно и проверить. Раз уж все так сложилось…»

– Ладно, – решилась я. – Мне все равно мимо идти. Пойдем взглянем на бабу из мерседеса.

– Ага, – сказал Кирилл, развернулся и побежал вниз.

«Научить его, что ли, в каких случаях люди говорят „спасибо“ и „пожалуйста“? – лениво подумала я. – Может ведь потом и пригодиться где-нибудь…»

Девушке, сидящей в мерседесе на месте водителя, я бы дала лет двадцать пять. Это значит, что ей вполне могло быть и двадцать, и тридцать. Успехи современной косметологии совершенно сбили меня с толку – возраст одетых и накрашенных девушек и женщин я разучилась определять уже довольно давно.