— Такую стену невозможно построить быстро, — негромко заметил молчавший до сих пор Феодорлих.

— Ее и не строили быстро, — невесело усмехнулся Угрим. — Ее возводили веками. И за это время в нее вмуровали сотни тысяч людей.

— Сотни тысяч? — недоверчиво нахмурился Огадай. — Десятки туменов?

— Десятки десятков, — уточнил Угрим.

— Столько народу трудно даже собрать в одном месте! — воскликнул хан. — Не то что убить!

— Время и смерть собирают и не такие полчища, — пожал плечами Угрим. — Просто на нашей памяти никто еще не использовал скрытую в Стене силу. А сейчас ее пробудили. Сейчас у Стены появился хозяин.

Огадай и Феодорлих обменялись многозначительными взглядами и молча отступили в сторону. Зашептались между собой, едва не касаясь друг друга головами.

Император и хан совещаются? Ну-ну… Тимофей мысленно улыбнулся. Небось воображают, что, понизив голос, смогут скрыть свои разговоры от волхва. Что ж, если им от этого будет легче…

Угрим с легкой усмешкой наблюдал за союзниками. Тимофей сохранял серьезное выражение лица. Толмачу не пристало скалиться над ханами и императорами. Но все же… Кто бы подумал, что эти двое недавно были заклятыми врагами.

Да и остаются по большому счету таковыми сейчас. Просто выгодный союз иногда очень сближает. На время, конечно.

Тимофей воспользовался паузой в разговоре.

— Все настолько серьезно, княже? — чуть слышно спросил он. — Стена эта действительно неприступна?

Угрим вздохнул:

— Ничего неприступного в этом мире пока нет. — Он особенно выделил слово «пока». Ну да, пока шесть Кощеевых Костей не собраны под единой рукой. — Скажу так, Тимофей…

Князь помолчал немного, затем продолжил:

— Раньше я не сталкивался с подобной волшбой и подобными заклинаниями.

Тимофей был озадачен. Прежде Угрим казался ему если не всемогущим волхвом, то уж, по крайней мере, всеведущим.

— Боюсь, в Стену вложена часть исконной Кощеевой магии, — продолжал князь. — Не удивлюсь, если ее начал возводить один из Шестерых. Тот, кто служил Кощею и кто обманул своего господина. И кто кое-чему у него научился. Да, это вполне мог быть он или его ближайшие ученики.

Вот даже как! Тимофею сделалось не по себе. Ханьская Стена начинала его пугать.

«У тебя ничего не выйдет, демон!» — Пленная колдунья скалилась ему в лицо. Кажется, она в самом деле не верила, что у него может получиться. Даже мысли такой не допускала. Ну что ж…

Чжао-цзы улыбнулся ей в ответ. Снова.

Она была по-своему забавна, эта молодая колдунья с нежной темной кожей, длинными иссиня-черными волосами и карими глазами, пылающими ненавистью. Ах, какие глаза! Женщины с такими глазами становятся страстными наложницами. Что ж, может быть, когда-нибудь он испытает пленницу и в этом качестве. Но пока она нужна для другого.

Чжао-цзы простер руки и произнес первые слова долгого сложного заклинания.

«Ты не сможешь открыть мои мысли, мою память и мою силу без моего согласия и без моей доброй воли! Ты не сможешь ни принудить меня, ни запугать! Ты изуродовал мое тело, но до того, что в нем осталось, тебе никогда не добраться! Моего последнего щита тебе не пробить!»

Смешная… Какая все-таки она смешная! Она думает, что он колдует над ней!

«Я уже была в плену. Я знаю, что способна выдержать. Мне нечего бояться!»

Кого она убеждает? Себя или его? Нет, все-таки его. Сама она искренне верила в то, о чем говорила!

Чжао-цзы не прекращал волшбы…

«Глупая затея! Напрасный труд! — Надо же, она даже надсмехалась над ним! — Ты не первый. Меня уже пытались прочесть, как книгу, другие маги. По-разному пытались. Меня старались подчинить грубой силой и хитростью обвести вокруг пальца, меня окуривали сладким дурманящим дымом и хоронили в стране грез. Но я не книга. Ни у кого ничего не получилось. Почему же ты думаешь, что получится у тебя, демон?»

Так-так-так… Кажется, она преследовала еще одну цель: потоком безмолвной магической речи пленная колдунья надеялась сбить настрой и помешать его медитации. Только это ей не удастся. Вывести опытного мага из равновесия не менее сложно, чем проникнуть в самые сокровенные его тайны.

«Пока я сама того не пожелаю, я тебе не откроюсь, — снова звучали в его голове ее слова. — Пока жива, я не поддамся никому из смертных, живущих в этом мире».

Но вот уже и все… Почти все. Первая часть волшбы завершена. Заклинание было очень сложным, чародейство отняло много сил, и Чжао-цзы решил передохнуть.