– Вы из какого столетия? – спросила Шарлотина, наморщив позолоченный лобик. – Вы говорили, да я забыла.

– Мы с сыном из 1922 года.

– А Мисс Минг из 2067-го. Еще недавно она жила в зверинце Волоспиона. Одна из немногих, кто пережил эпидемию.

Мисс Минг, не церемонясь, обняла Дафниш за плечи и, вложив доверительную нотку в свой голос, монотонно заговорила:

– Представляете, у Монгрова, коллекционирующего болезни, сбежала часть болезнетворных микробов. Они проникли в зверинец Волоспиона и скосили половину его обитателей. Их даже не воскресили. Когда спохватились, уже было поздно. А с Монгрова, как с гуся вода. Доктор с ним больше не разговаривает. Никак не могла подумать, что путешествие во времени было осуществлено еще в 1922 году, – Мисс Минг на мгновение замолчала, а затем, надув, как ребенок, губы, сердито добавила: – К тому же, мне всегда говорили, что я первая путешественница во времени.

Дафнис почувствовала, что Мисс Минг может показать зубы.

– К преодолению временного пространства у нас готовились только женщины, – присовокупила Мисс Минг. – Я стала первой из них.

Прижав к себе сына, Дафниш решительно возразила:

– Первые машины времени созданы в Арматьюсе. В 1920 году мы построили машину для путешествия в прошлое, а в 1922 году – для путешествия в будущее. На этой машине я и прилетела сюда.

Уголки губ Мисс Минг поползли вниз, она стала похожа на растревоженную тигрицу.

– Кто-то из нас не прав, но я историк и не могу ошибиться. А от какой даты у вас ведут летосчисление?

– От первого рождения…

– Христа?

– Первого ребенка после всеобщего бесплодия, вызванного катастрофой. В Арматьюсе изобрели способ…

– Все ясно! – с удовлетворением в голосе снова перебила Мисс Минг. – Мы с вами из разных тысячелетий. – Она взяла Дафниш под руку и бойко продолжила: – Но это не должно помешать нашей дружбе. Вы такая утонченная и застенчивая, совсем как ребенок.

Дафниш поспешила освободиться. Она смочила перчатку в воде и вытерла лицо сыну. Помотав головой, мальчик облегченно вздохнул и уставился в небо.

– Вы замужем? – спросила Мисс Минг.

– За своим кузеном из Арматьюса, – холодно ответила Дафниш и попыталась отойти в сторону, но Мисс Минг вцепилась ей в руку, крепко сжав локоть. Дафнис поморщилась.

Над головами зрителей промчались три белые летучие мыши, несколько раз синхронно перевернувшись и огласили воздух свистом своих двадцатифутовых крыльев. Заиграла труба. Толпа снова зааплодировала.

– Я развелась перед тем, как отправиться в путешествие, – сообщила Мисс Минг и заглянула Дафниш в глаза, словно собираясь услышать не менее интимное откровение. Не дождавшись, она фамильярно продолжила, будто говорила со своей близкой подругой. – Мой муж был известным ученым родом из респектабельной семьи старожилов Айовы. Но он был таким же, как все мужчины. Ты понимаешь. Они считают, что дарят тебе блаженство, появляясь у тебя в спальне раз в месяц, а если спят с тобой раз в неделю, то мнят себя Казановами. К тому же все мужчины глупы, только, как подметила Бетти Стерн, свою тупость они прикрывают грубостью, которую многие женщины принимают за мужественный характер. На этой наивности и держатся все счастливые браки. Только я-то свою ошибку в конце концов осознала. Иначе меня бы здесь не было. А у себя мы подобрали команду из одних женщин – поняла, почему? – и совершили настоящий прорыв в науке, показав зазнавшимся кобелям, как могут работать суки. А здесь мне нравится. Понимаешь, что я имею в виду? Тебе какие подружки нравятся?

Дафниш пропустила вопрос мимо ушей, разыскивая глазами в толпе Лор да Джеггеда Канари. Наконец, ее старания увенчались успехом. Лорд Джеггед разговаривал с невысоким желтолицым мужчиной, одетым в голубой сатиновый комбинезон. Лавируя между зрителями, Дафниш направилась к Лорду Джеггеду, таща за руку сына, засыпавшего на ходу. Мисс Минг последовала за ней. Заметив Дафниш, Лорд Джеггед наклонился к своему собеседнику и что-то шепнул ему на ухо. Затем познакомил с ним Дафниш.

– Ли Пао, это Дафниш Арматьюс из Арматьюса. Позвольте представить вам, Дафниш, Ли Пао. Он из двадцать седьмого века.

– Она не понимает, о каком веке вы говорите, – вмешалась Мисс Минг. – У них в Арматьюсе свое летосчисление. Они ведут счет годам от какого-то первого рождения.

Лорд Джеггед закатил глаза и развел руками. Ли Пао слегка поклонился.

– Товарищ Арматьюс, вы, конечно, поражены здешними нравами? – спросил китаец.

Истолковав молчание за согласие, он сардонически улыбнулся.

– Оказавшись на Краю Времени, я был поражен не менее вас, но затем понял: беспокоиться не о чем. Богатые прибегают к насилию лишь тогда, когда возникает угроза их благоденствию, а здесь такой угрозы просто не может быть. Если вам показалось, что обитатели Края Времени падки на развлечения, не судите их слишком строго, им больше нечем заняться. Здесь нет нужды, любая потребность доступна. Природа покорена Искусством. Ресурсы Края Времени безграничны, ибо их черпают из вселенной. Сначала города аккумулируют галактическую энергию, а затем ею пользуется всякий, кому не лень. Звезды гаснут по пустякам. Кто-то принарядился – глядишь, одной звездой меньше, – в тоне Ли Пао сквозила ирония, но не было осуждения.

Неожиданно раздался громкий крик Снафлза. На толпу медленно опускался какой-то огромный металлический аппарат, покрывая лужайку зловещей тенью. Казалось, еще мгновение, и от зрителей останется мокрое место. Но нет: остановившись в нескольких футах над головами, аппарат покачался и поплыл в сторону. Притихшая было публика зашумела.

– Период Первого Рождения? – задумчиво произнес Лорд Джеггед. – По моим подсчетам, ваш 1922 год соответствует 9478 году от Рождества Христова. Летоисчисление, принятое в Эпоху Рассвета, наиболее удобная система определения времени по годам. Вам не позавидуешь: в десятом тысячелетии люди столкнулись с большими трудностями. Насколько я знаю, вам пришлось восстанавливать всю планету, начиная с ядра и кончая атмосферой.