— Ох, не говорите!

— А как к продаже относится Керри?

Она изумленно взглянула на него и рассмеялась.

— Керри, —сказала она, почему-то выделив это имя, — считает, что от старья давно пора избавиться. Господи, ну кому приятно жить в музее? К счастью, преданный жених готов на все ради нее.

Спенсер опять взглянул на танцующих и снова не отыскал занимавшую его пару. Если Хэдден ради Керри готов на все, зачем ей понадобилось рыться в сейфе? Значит, существует что-то, о чем она не может просто попросить жениха.

— На все? — переспросил он, чувствуя, как сжимается сердце.

Ее глаза сверкнули.

— Ну да! Всем известно, что он пылинки с нее сдувает.

— Джон!

Слева появилась Керри; она слегка задыхалась. На лице ее читалась тревога.

— Ты уже уходишь?

Путь Хэддену преградила пожилая пара. Женщина подхватила его под руку и принялась оживленно болтать. Спенсер решил, что слишком долго испытывает судьбу. Прочь отсюда, пока кто-нибудь не обнаружил поврежденную дверь балкона.

Он глянул на полные губы Керри и заметил на подбородке подозрительное красное пятно. Он его оставил? Или Хэдден?..

— Ладно. Раз тебе надо… — Она неуверенно повернулась к подруге, которая рассматривала их с нескрываемым любопытством. — По-моему, Хэдден хотел представить тебя кому-то.

Спенсер сжал зубы. Почему Керри оставляет свою подругу наедине с Хэдденом? Разве она не заметила, какие похотливые взгляды тот бросал на рыжую даму?

Любопытство на лице золотоволосой искусительницы сменилось радостью. Она понимающе посмотрела на Керри.

— Позвонишь мне утром?

Керри вспыхнула.

— Хорошо.

Спенсер чувствовал себя так, словно начал читать детектив с середины. Отношения между Керри, Хэдденом и рыжей были ему непонятны.

— До свидания, Джон.

Рыжая подмигнула ему и удалилась.

Разговор этот дал Спенсеру одну идею. Рождавшийся в голове план был настолько опасен и экстравагантен, что он не сразу решился обдумать его всерьез. Да, идея безумная. Он может угодить в передрягу. Но, так или иначе, необходимо разыскать картину, пока не явились оценщики. Время летит.

— Проводишь меня до дверей? — спросил Спенсер.

— Ты, правда, уезжаешь?

— Тебя это удивляет? Или ты разочарована?

Она еще выше вскинула голову.

— Едва ли. — И все же ее щеки слегка порозовели. — Просто меня удивляет, что ты… что ты ничего не уносишь.

— Кто тебе сказал, что ничего?

Она взглянула ему в глаза, и рот ее приоткрылся. Губы, созданные для поцелуев. Они хотят принадлежать мужчине.

— Что именно?

Он коснулся кончика ее носа.

— Память о твоей реакции.

Керри отвела взгляд.

— Вы вернетесь? — спросил у них охранник.

— Да, — ответила она.

— Твой парень должен был бы представить тебя охране, — заметил Спенсер, спускаясь с крыльца.

Она не успела ответить, как к ним приблизился служитель гаража и спросил квитанцию.

— Хэдден не будет тебя искать?

— Я предупредила его, что провожу тебя.

— Странные отношения.

Она не поднимала глаз от носков своих туфель. Ветер играл ее волосами, и шелковистые пряди разлетелись. Спенсер уловил легкий запах, который отныне будет напоминать ему о ней.

— Если бы ты была моей женщиной, — осторожно сказал он, — я не отпустил бы тебя с другим.

Она глубоко вздохнула, подняла голову и поправила волосы.

— Хорошо, что я не твоя. В наше время шовинизм вышел из моды.

— Да. Ты права.

Он поддался искушению и коснулся ее невероятных шелковых локонов. Она шагнула в сторону.

— Ты вызываешь у мужчины довольно важные чувства.

Ее губы чуть-чуть дрогнули.

— Не думаю.

— Ты сама знаешь.

Ему не было дела до того, что они стояли у самого дома и их мог увидеть кто угодно. Он еще ощущал вкус ее губ и знал, что ему нужно продолжение. Но, когда он приблизился к ней, она предостерегающе подняла руку.

— Нет.

Спенсер помолчал.

— Не хочешь поцеловаться?

— Если ты это сделаешь — согнешься от боли.