— Он отвез меня в свой дворец и сказал, что женится на мне, что я навечно буду его императрицей и буду править рядом с ним. Но я перепугалась. В нем живет такая боль... а вместе с ней и жестокость. Я боялась, что он поглотит меня, уничтожит меня. Вскоре после пленения я взяла деньги и лодку и отправилась на поиски врат, о которых он мне говорил...

— И ты сможешь найти эти врата для нас? — спросил Элрик.

— Я думаю, да. Я научилась морскому делу у отца. Но какая от этого будет польза, мой господин? Он снова найдет нас и затянет назад. И я чувствую, он уже где-то тут, совсем рядом.

— Я тоже кое-что понимаю в колдовстве,— успокоил ее Элрик.— И, если понадобится, применю свои знания против Саксифа Д’Аана.— Он повернулся к графу Смиоргану.— Сможем мы быстро поднять парус?

— Сможем.

— Тогда поспешим, граф Смиорган Лысый. Возможно, у меня есть способ провести нас через Малиновые врата и освободить от неприятной необходимости иметь дело с мертвецами.

Граф Смиорган и Васслисс смотрели, как бледный Элрик, тяжело дыша, опустился на палубу. Его первая попытка прибегнуть к колдовству в этом мире отняла много сил, но оказалась неудачной.

— Теперь я больше убежден, что мы находимся в другом мире,— сказал он Смиоргану,— иначе мои заклинания дались бы мне легче.

— У тебя ничего не получилось?

Элрик с трудом поднялся на ноги.

— Я попробую еще раз.

Он обратил свое белое лицо к небесам, закрыл глаза, вытянул руки, его тело напряглось, и он снова начал произносить заклинания. Голос его становился все громче и громче, все выше и выше, пока не стал напоминать завывания ветра.

Он забыл, где находится, он забыл, кто он такой, он забыл о тех, кто находился рядом с ним,— весь разум его был сосредоточен на призывании. Он послал свой зов за пределы этого мира, в таинственное царство, где обитают элементали, где до сих пор можно найти могущественных существ воздуха — сильфов бризов и шарнахов, живущих в бурях, и самых могучих из них — х’Хааршанов, созданий ураганов.

И вот наконец некоторые из них стали откликаться на его зов — они были готовы служить ему, связанные древним договором: ведь элементали служили его предкам. И тогда парус корабля начал медленно наполняться ветром, заскрипела мачта. Смиорган поднял якорь, и корабль взял курс прочь от острова, через каменистый вход в бухту, в открытое море, а над ним по-прежнему светило странное голубое солнце.

Скоро вокруг них выросла огромная волна, которая подняла корабль и понесла его по океану, так что граф Смиорган и девушка только удивлялись скорости их продвижения, а Элрик, чьи малиновые глаза были теперь открыты, но ничего не видели и оставались пусты, продолжал взывать к своим невидимым союзникам.

Корабль несся по водной глади, и скоро остров скрылся из виду, а девушка, сверив местоположение корабля с положением солнца, помогла Смиоргану проложить курс.

Как только у него появилась такая возможность, Смиорган подошел к Элрику, который неподвижно стоял на палубе. Смиорган потряс его за плечо.

— Элрик, ты так убьешь себя. Нам больше не нужна помощь твоих друзей!

И тут же ветер стих, волна исчезла, и Элрик, тяжело вздохнув, рухнул на палубу.

—Здесь все труднее,— сказал он.— Здесь все гораздо труднее Такое чувство, что звать мне приходится через гораздо большие бездны, чем прежде.

И тут Элрик уснул.

Он лежал на теплой койке прохладной каюты. Через иллюминатор проникал рассеянный голубоватый свет. Он потянул носом воздух и почувствовал запах горячей пищи, потом повернул голову и увидел Васслисс с тарелкой бульона в руках.

— Я приготовила это тебе,— сказала она.— Поешь — станет лучше. Насколько я могу судить, мы приближаемся к Малиновым вратам. Море вблизи этого места всегда штормит, так что тебе понадобятся силы.

Элрик вежливо поблагодарил ее и начал есть бульон. Она смотрела на него.

— Ты очень похож на Саксифа Д’Аана,— сказала она.— Но в чем-то ты жестче и в то же время мягче. Он всегда такой холодный. Я понимаю, почему эта девушка не могла ему сказать, что любит его.

Элрик улыбнулся.

— Это всего лишь предание — история, что я рассказал. Твой Саксиф Д’Аан может быть совсем другим человеком. Или самозванцем, который взял его имя. Или колдуном. Некоторые колдуны принимают имена других колдунов, потому что думают — это даст им больше сил.

Сверху раздался крик, но разобрать слов Элрик не смог.

На лице у девушки появилось встревоженное выражение. Ничего не говоря, она поспешила на палубу.

Элрик поднялся на нетвердые ноги и последовал за ней вверх по трапу.