Шрифт:
Меня всегда удивляло то, как быстро в безлюдном месте может образоваться огромная толпа, и так же быстро уйти в никуда, словно их здесь никогда и не было.
Мы пошли к металлическим воротам, не встретив никого на пути. В воротах есть дверь. За входом наблюдает камера. На двери весит объявление:
ТРЕБУЕТСЯ ТОЛКОВАТЕЛЬ СНОВИДЕНИЙ
– Самое главное улыбайтесь, это достаточно простой способ произвести выгодное для нас первое впечатление, и будьте любезны, особенно это касается тебя, Люция, – сказал я и постучал в дверь.
– Я знаю, что такое любезность, – сказала она.
– Я это заметил в магазине и на корабле, – сказал я.
– Они угрожали нашей опасности и…
Голос: «Кто?»
– Мы искренне приветствуем вас! – сказала Люция.
Голос: «Кто?!»
– Мы насчет работы, – сказала Люция.
– Толкователь сновидений? – сказал голос.
– Да, – сказала Люция.
Дверь отворилась, на входе появился не симпатичный молодой человек и пригласил нас зайти. Мы вошли.
– Здравствуйте! – сказал он.
– Здравствуйте! – сказали я и Люция.
– Я вас провожу, – сказал он.
Мы направились за ним. Замок внутри вовсе не похож на замок снаружи. Уличная сторона сделана из камня, как и положено всем замкам. Внутри же сделан евроремонт под ключ, что явно не сходится с внешней картинкой. Нас провели по коридорам к главной башне, посадили в лифт и отправили наверх. Мы вышли из лифта в башню, круглое помещение, обставленное по последнему слову технике, с лифтом в середине, стеклянный купол и стеклянные стены.
– Поляризованное стекло, – сказал человек встретивший нас.
Это тот человек, который говорил с балкона. Он до сих пор в руке держит книгу.
– Здравствуйте басурмане. Нравится мой замок? – сказал он.
– Нравится, – сказал я.
– Сей сооружение рук великого Мульцибера, – сказал он.
– Мы от всего сердца приветствуем вас! – сказала Люция.
– Взаимно! Я Император Корсиканец. Представьтесь же и вы, мои гости.
– Я Люция – толковательница сновидений. Это мои помощники: Божест и Колыбель, мы туристы, любим путешествовать, заводить новые знакомства и менять окружающий нас мир.
– Мне неважно кто вы и откуда вы. Главное, что вы толковательница сновидений, этого достаточно. Я безумно рад приветствовать вас и ваших помощников в своей Империи – Империи Корсиканца, расположенной на планете Миллениум Рай Х, – сказал Корсиканец.
– Мы сердечно благодарим вас за теплый прием! – сказала Люция.
– Не стоит благодарности! Вы не первые, кто заявляет, что может объяснить сновидения, поэтому мне придется вас проверить, – сказал он.
– Почему для вас столь важно значение сновидений? – сказал я.
– Законы нашего мышления, не видят разницу между сновидением и бодрствованием. Потому, что рабу снится, можно определить его намерения. Если он убьет кого-нибудь во сне, то убьет и наяву. «Минутка откровения» – введенное мной к исполнению обязательство, согласно которому, каждый раб после пробуждения от сна, обязан рассказать, что снилось. Что может быть лучше того, чтобы заранее предотвратить преступление? Практика показала – ничего. Вам отдельные комнаты или совместную? – сказал Корсиканец.
– Совместную, – сказала Люция.
– Я провожу вас. Уже поздно, нужно отдыхать, а завтра мы встретимся у меня и поговорим, – сказал он.
Мы зашли в лифт, спустились и вышли в длинный коридор. Коридор не подвергся евроремонту, стены из камня, окон нет. Коридор освещают лампы, реагирующие на движение. Корсиканец идет и произносит:
– На свободе, в небе ясном, Я летал, в порыве страстном. Будучи царем небес, Охранял прекрасный лес: От пожаров, загрязнений, От наглых чужих вторжений. Кто?! Рождал ярость во мне, В главном птичьем короле. Кто?! В глаза мне кровь налил, И мой взгляд теперь не мил. Слюни в бешенстве пуская, Устремлялась в бой вся стая. В гневе погрязшие орлы, Разрывали на куски. Бились, до смерти, от страха – Умереть и потерять, Наслаждение полета, Что давала им свобода; Это делало сильнее Их, выносливей и злее. Когти острые вонзая, Кожу с мяса сдирая. Но, к концу ведет начало, И орлов пало немало. Стала ярость – красотой, Усмирив характер свой. Жизни нет в моих глазах, Но мой взгляд, и впредь, вселяет страх.– Великолепно! – сказал я.
– Называется «Орёл». Путаюсь реализоваться как поэт, – сказал он.
– У вас все получится, – сказал я.
Мне кажется, что коридору нет конца, идем, идем, идем… Божест останавливается и обращает взгляд на стену.
– Что случилось? – сказала Люция.
Божест кивнул головой на стену. На сырой стене каждые несколько метров повторялось одно и то же странное граффити – одна строчка, написанная белой краской:
Бог умер. Ницше.