Я заметила. Особенно не понравилось тем, кто счел его подделкой... Собственно, других претензий я не увидела. Но аргументы в пользу того, что вы поете сами, были убедительней.

Я смогу однажды послушать вас вживую?

Электронное письмо от Tabaqui к Christie. 20.12.2010.

Конечно, Кристина. Я боюсь, то, чем я занята сейчас, не придется вам по душе, но это решите вы. Мне не хотелось полностью возвращаться к прежнему репертуару, с ним связано слишком много воспоминаний... Часть того, что я выбрала, едва ли можно назвать музыкой.

Электронное письмо от Christie к Tabaqui. 21.12.2010.

Мне интересно... Вы можете завтра взять меня с собой?

Электронное письмо от Tabaqui к Christie. 21.12.2010.

Конечно. Мне совсем не сложно...

Электронное письмо от Christie к Tabaqui. 21.12.2010.

Спасибо, и спокойной ночи.

Электронное письмо от Tabaqui к Christie. 21.12.2010.

Спокойной ночи.

***

Письмо от Хадринн к Александрин, написано на французском. 21.12.2010.

Ты все еще грустишь, светлокосая? Но о чем я спрашиваю, ты всегда тосковала по ней, это чувствовалось. Что ж, Нелтье стоила этого в большей степени, чем многие другие...

Как твои поиски? Все еще собираешься продолжить их в России? (я узнала из своих источников...) Будь осторожнее там, не заводи романов с первыми встречными, как в Европе.

Прости за то, что не писала так долго; мне нечего было сказать, и не хотелось отвлекать тебя от твоей линии расследования. Провались Нелтье сквозь землю, следов осталось бы больше, право слово.

Как здоровье, погода? Аделхайд все еще не отпустила волосы?

Письмо от Александрин к Хадринн, написано на французском. 21.12.2010.

Здравствуй.

Аделхайд не отпустила волосы, погода прекрасная, я замечательно себя чувствую.

Меня не спешат выпускать, и я знаю, что ты не изменишь это.

Попрощаемся?

Письмо от Хадринн к Александрин, написано на французском. 21.12.2010.

Не прощайся, Рин, слова временами имеют силу.

Можешь не отвечать, я понимаю, ты измучилась за эти годы, но послушай меня - не совершай никаких опрометчивых поступков. Ничего необратимого, хорошо, светлокосая?

Письмо на газетном листе, написанное по-французски. Сожжено. 21.12.2010.

Страх и холод... Мне давно следовало бы привыкнуть, но я не могу. Нервный смех не спасает, только рассыпается в воздухе на крупинки льда. Мне кажется, стоит неосторожно поднять голову, и они оцарапают кожу, но пугают не невидимые осколки.

Когда я вывожу эти строки, страх отступает к дверям, но стоит дать мыслям свободу, и кажется, что за дверями ждут чужаки. Люди-охотники... И не только они.

Не могу больше говорить о настоящем - мне мерещится, что это придаст сил безумию. Нужно отвлечься... Быть может, тогда страх уйдет хотя бы на несколько секунд, я сумею позвать на помощь. Сейчас он слишком близко.

Смотри со мной в прошлое. В нем мало света, но настоящее полно тьмы.

Как же я позволила себе спуститься в ночь?

Помню, что были дни, когда казалось - я вижу путь, пусть смутный, похожий на забытую лесную тропу, укрытую тьмой. Видения, проплывающие перед ослепшими глазами, слишком легко принять за реальность. Но даже если очередной путь не был ложью, он не вел никуда... Я потеряла цель, и ходила по бесконечному кругу. Остались лишь дешевые подделки, бесполезные, словно свет, нарисованный на холсте... Сияние, исчезающее с приходом тьмы. Она появилась, и оказалась, что я беззащитна, и не знаю, куда бежать.