Соединение Рубанова, успех которого должен был развить генерал Костылев, в течение дня несколько раз поднималось в атаку, но прорвать вражескую оборону не смогло. Помочь Рубанову Костылев был не в силах. Его артиллерию привлекли для обеспечения прорыва.

В то время когда Костылев искал выход из создавшегося положения, его позвали к армейскому аппарату. Требовал начальник штаба. Он передал приказ командарма немедленно перейти в наступление перекатом через дивизию Рубанова и во что бы то ни стало прорвать оборону противника.

— Сложная ситуация, — проговорил Костылев, положив трубку.

— Действительно, не из легких, — услышал он голос и поднял голову. — Горновой… А я и не заметил, когда ты вошел. Кстати, как твой лыжный батальон?

Он кратко ознакомил Михаила с обстановкой и, верный своему принципу советоваться с людьми, спросил:

— Что можешь сказать по этому поводу?

— Думаю, товарищ генерал, нам не обязательно лезть на высоту.

— Вот-вот. И я о том. Ведь можно, используя успех соседа, нанести фланговый удар.

Горновой наклонился к карте комдива, разглядел передний край обороны и, не отрываясь от нее, попросил его выслушать.

— Докладывай, — согласился Костылев.

— Вы спросили о лыжном батальоне. Люди отобраны лучшие, тренированные, готовые хоть» в пекло. Уверен в каждом. Всех знаю, и они меня. Товарищ генерал, позвольте мне с батальоном проникнуть в тыл и нанести внезапный удар. Вот здесь. — Он указал на карте. — И никакой стрельбы. Для достижения внезапности. Кстати, сейчас повалил густой снег. Тоже нам на пользу.

— Думаешь пройти с батальоном незамеченным? — спросил генерал, все еще не отрывая взгляда от оврага, вдоль которого Горновой намеревался совершить дерзкий прорыв.

— Пройду, товарищ генерал. Часа через три, когда фрицы упрячутся в блиндажи и разомлеют от жары, мы им и подбавим парку.

— Ну и рубака ты, Горновой, — усмехнулся генерал. — Только как же ты со своими лыжниками через минное поле? Там ведь сплошные минные заграждения.

— На то и лыжники. Мины присыпаны глубоким снегом, лыжами их не достанем.

— Ладно. Иди готовь батальон, а я поставлю задачу другим частям быть в готовности развить успех. Не забудь о разведке, саперов вперед пусти, чтобы на мины не напороться.

Горновой вышел, а комдив обратился к молчавшему начальнику штаба подполковнику Овечкину.

— Как думаете, Сергей Федорович, можно рассчитывать на успех?

— Что загодя говорить? — отозвался Овечкин. — Цыплят по осени считают.

Костылев не стал уточнять, почему начальник штаба так скептически настроен. Постукивая карандашом по столу, он думал о другом, но в потоке мыслей, как бы ненароком, пробасил:

— Да, да. Именно по осени…

Начались тревожные часы ожидания. Тишина стояла такая, что порой комдив тревожился: не отклонился ли куда батальон? В четыре ноль-ноль над высотой появились красные ракеты, и тут же на широком фронте застрекотали автоматы.

Противник не успел опомниться, как батальон ворвался в его боевые порядки. Командир дивизии не замедлил воспользоваться успехом. К рассвету укрепленная оборона была прорвана на всем фронте дивизии и полки перешли к преследованию врага.

Захватив позиции противника на его главном оборонительном рубеже, полк Горнового развивал успешное наступление. В первый день этой трудной зимней операции его подразделения, продвинувшись по глубокому снегу более чем на пятнадцать километров, освободили несколько населенных пунктов, в том числе железнодорожную станцию Перевозы. Станция, правда, небольшая, но все ее пути были забиты вагонами с боеприпасами, вооружением и другим военным имуществом. Там же были захвачены до десятка паровозов, находившихся под парами.

Как только подразделения полка ворвались на станцию, туда поспешил со своим НП подполковник Горновой. Здесь-то полковой инженер капитан Рассадин и доложил ему, что в одном из залов саперы обнаружили внушительный заряд с часовым механизмом. Еще больше взрывчатки было подготовлено для подрыва бензобазы. От беды спасло лишь то, что противник просчитался, ожидая подхода наших частей позднее.

— Проверить еще раз, — приказал Горновой.

— Проверено, товарищ подполковник. Саперы не прекращают работу. Извлекли несколько зарядов на выходных стрелках. Все обошлось благодаря стремительности наступления. Промедли немного — и от вокзала не осталось бы следа.