— Я хочу бывать у вас, — с чувством бормочет он. — И буду, если позволишь… Только ты не все обо мне знаешь…

Усмехаюсь.

— Если задуматься, я знаю о тебе лишь то, что для мамы ты по сей день двенадцатилетний ребенок. И то, что у тебя есть друзья, которые не откажут в помощи, даже если она требуется не тебе, а кому-то из твоих случайных знакомых.

Дэниел с улыбкой кивает.

— Да уж, друзья у меня такие, что можно позавидовать. Но я не о том. Понимаешь, есть в моей биографии эпизод, о котором ты непременно должна знать… однако я не готов об этом говорить.

Вопросительно смотрю на него. О чем он толкует? Неужели по молодости и глупости обвенчался с какой-нибудь африканкой по обряду местного племени и до сих пор чувствует себя несвободным? Поэтому-то и не женится? Или, может, совершил какое-нибудь преступление?

У меня холодеют руки. Пытливо всматриваюсь в профиль Дэниела. Если он насильник или убийца, то надо спросить его об этом в лоб, тогда он, наверное, как-нибудь выдаст себя. Тем более что его так и подмывает поделиться со мной своим секретом.

— Ты что, кого-нибудь зарезал?

Дэниел переводит на меня изумленный взгляд и кривит губы в улыбке.

— Нет, ну что ты… Ни о чем таком даже не думай.

Успокаиваюсь, почему-то веря ему на слово.

— Значит, поговорим тогда, когда ты будешь готов. А пока можно болтать на другие темы.

Дэниел порывисто целует меня в висок.

— Трейси… Если бы ты только знала, как… — Он смотрит мне в глаза напряженно-многозначительным взглядом, наклоняет голову и припадает к моей руке, как выпущенный на волю пленник к обожаемой родной земле.

Ума не приложу, к какой хитрости прибег Брэд, но Лаура возвращается домой, задыхаясь от восторга.

— Мы видели их! Целых две штуки! Одна сидела на стуле с треснутой спинкой, а вторая прямо на полу!

— Ого! — Старательно притворяюсь, что рассказ о колдуньях волнует меня больше всего на свете, а сама только и думаю, что о прощальном поцелуе с Дэниелом. Мои губы, как мне кажется, до сих пор хранят его тепло и запах, а в груди никак не успокоится дрожь.

— О чем они разговаривали, нам не удалось расслышать, — тараторит Лаура. — Но это потому, что мы сели в неподходящий угол, а еще и накрылись старым покрывалом.

— Покрывалом? — рассеянно спрашиваю я. — А как же вы их видели? Покрывало что, было прозрачным?

— Нет! — восклицает Лаура, не слыша в моем вопросе подвоха. — Просто в нем дырки, а в одном месте оно прямо как сетка.

Понимающе киваю. Одна из жутких Брэдовых привычек — хранить на чердаке разный хлам и вообще окружать себя ненужными вещами. Приди к нему в дом, обязательно увидишь коробочки из-под леденцов, полдюжины морских раковин, разложенные тут и там стопки старых газет и журналов… Впрочем, это его право — устраивать свою жизнь в соответствии с личными взглядами и потребностями. Если хромые кресла на чердаке ему не мешают и даже нужны, значит, лезть к нему с замечаниями или советами не имеет смысла.

— В следующий раз мы сделаем все по-другому, — с задором и потешной решительностью объявляет Лаура. — И уж тогда обязательно узнаем все их секреты, может даже подслушаем заклинание! — Ее глаза горят, как синие лампочки.

— Разве красиво подслушивать? — спрашиваю я, невольно поворачивая голову и глядя в ту сторону, куда уехал Дэниел. Нет, его машины больше не видно, но, кажется, улица, оттого что он проехал по ней, теперь чуть-чуть другая.

— Подслушивать разговоры друзей или мамы нехорошо, — рассудительно говорит Лаура. — А колдуний — можно, и даже нужно.

— Вот как? Это еще почему?

— Потому что, если они наколдуют что-нибудь злое, успеешь предотвратить беду! — с умным видом заявляет моя дочь.

Предотвратить беду! Говорит, как взрослая. Все из-за того, что впитывает точно губка услышанное по телевизору и из чужих разговоров. Сказывается, конечно, и чтение. Мы с Ричардом читали ей вслух с тех времен, когда она только-только училась произносить первые слова. Теперь, когда мне выдаются свободные четверть часа, перед сном ей читаю я, да она уже и сама знает все буквы.

Лаура спохватывается и быстро крутит головой, осматривая сад и задний дворик. На ее лице почти испуг.

— А где Дэн?

— Уехал домой, — говорю я. — Время позднее, всем пора спать.

— Но ведь я не сказала ему «пока»! — почти кричит Лаура.

— Да, но он не мог так долго тебя ждать, — объясняю я. — Попросил передать «доброй ночи» и уехал.

Лаура напряженно о чем-то размышляет. Такой расклад ее явно не устраивает.

— Надо позвонить ему, — говорит она. — Во-первых, он наверняка раздумывает, увидела ли я колдуний, а во-вторых, хочет сам мне сказать «до свидания».