Общий экзистенциальный уровень (как бы его ни называли) лежит между личностным и надличностным развитием. По поводу этого согласны Уошберн, Гроф, великие традиции и я сам. В моей модели это осевая точка-6. Это не значит, что надличностные переживания не могут иметь место до точки-6; они могут и часто случаются, но только как временные неординарные состояния сознания (НСС) или пиковые переживания, или в качестве части «облаков великолепия» (как я объясню ниже). Однако, чтобы такие состояния превратились в характерные черты (то есть чтобы временные и исключительные состояния сознания превратились в устойчивые и объединяющие структуры и паттерны, постоянно доступные для сознания), индивиду придется развиваться и врастать в них. В случае продолжения роста, он на определенном этапе столкнется с общей экзистенциальной сферой, за пределами которой можно найти более устойчивые надличностные паттерны.

Уошберн, Гроф и я также согласны с тем, что этот экзистенциальный переход представляет собой нечто из области тотального противостояния жизни и смерти (или ряда таких противостояний), зачастую трудных и жестоких, но во всех случаях глубоко преображающих.

На этом, этапе наши взгляды расходятся. Как Уошберн, так и Гроф рассматривают это (отчасти) как буквальную и необходимую регрессию: по Уошберну — к осевой точке-1; по Грофу — еще дальше назад, во внутриутробное состояние точки-0. Сам я считаю, что подобная регрессия может происходить, но она не является определяющей или необходимой основой и вратами к надличностному.

В таком случае, при каких обстоятельствах могла бы происходить реальная регрессия? Согласно моей общей модели, всякий раз, когда появляются искажения развития в любой из осевых точек, возникают «тупики» или «повреждения» сознания. Эти искажения (расщепление, отчуждение, вытеснение, фрагментация, фиксация, диссоциация и т. д.) будут тем или иным образом, в той или иной мере, саботировать последующее развитие. Если это серьезные диссоциации, более высокое развитие не сможет беспрепятственно продолжаться без восстановления контакта и, в некоторой степени, воссоединения с диссоциированными аспектами («непереваренным опытом», поскольку одна из характеристик самости состоит в том, что она играет роль центра эмпирического «метаболизма»).

Кроме того, на самом экзистенциальном уровне, когда сознание начинает разрушать свое исключительное отождествление с грубым телом-умом, оно так же начинает разрушать и барьер вытеснения, который во многом обусловливал диссоциацию различных аспектов этого грубого и витального тела-ума, и, следовательно, любые особо серьезные прошлые вытеснения/фиксации как раз в этой области особенно склонны перескакивать в сознание (или как-то по-другому действовать в качестве регрессивного магнита, с которым надо справиться, чтобы развитие продолжалось). Таким образом, в особенности на экзистенциальном уровне (осевая точка-6), любые серьезные искажения в любой из более ранних точек — включая точку-0 и точку-1 — могут снова всплывать на поверхность, агрессивно захватывая внимание. {73} 7

На мой взгляд, решающее значение имеет то, что эта модель способна объяснять все свидетельства и данные моделей Грофа и Уошберна, но противоположное невозможно. Если в любом индивидуальном случае действительно происходит регрессия либо в точку-1 (Уошберн), либо в точку-0 (Гроф), в моей модели найдется достаточно места для таких феноменов. Но если в некоторых случаях такой мощной регрессии не происходит, обе их модели с треском рушатся. И поскольку вся совокупность межкулькультурных данных ясно показывает, что регрессия и непосредственное восстановление контакта с младенческим состоянием просто не служат необходимой предпосылкой, например, сахаджа самадхи, то эти модели уже явно и основательно потерпели крах.

Теперь я выскажу предположение о том, что в действительности — как я подозреваю — стоит за данными Грофа и его околородовой ориентацией.

Тот факт, что осевая точка-0 служит «исходным пунктом» в рамках этой жизни, отнюдь не означает, что это начало пути для самого сознания. Мы должны оставлять открытой возможность того, что до точки-0 существуют целые сферы бардо (и прошлой жизни). Я широко обсуждал эту возможность в «Проекте Атман» — фактически, я посвятил ей всю последнюю главу.

Как я отмечаю в этой главе, до зачатия в грубом теле-уме сознание уже прошло через каузальную Дхармакайю, затем через тонкую Самбхогакайю и, наконец, с зачатием в утробе (где оно позже начинает с точки-0), принимает грубую форму. Вот почему, начиная с «Проекта Атман», я при описании этой ситуации всегда приводил строки Вордсворта: «Не в полном забытьи... Но облаках великолепия приходим мы на этот свет». И именно поэтому я никогда не отрицал, что разнообразные надличностные переживания доступны в доэгоический период; я просто отрицал, что они обусловлены доэгоическими структурами.

В модели тибетского буддизма (о которой я рассказывал в «Проекте Атман») индивидуальная психика или сознание состоит из двух отчетливых сущностей или капель {тигле). В сердечном центре [21] каждого человека пребывает пустая сущность (тигле) сознания, разделенная на два слоя или две капли: (1) «неразрушимую каплю жизненного периода», которая развивается во время отдельной жизни, но исчезает после биологической смерти, и (2) внутреннюю по отношению к этой капле «вечную неразрушимую каплю», которая сохраняется до Буддовости и, таким образом, кочует из жизни в жизнь, пока не наступает предельное Просветление. Эта внутренняя капля представляет собой, по моей терминологии, психическое/тонкое существо — которое я также намеренно называю «душой», поскольку та тоже сохраняется вплоть до реального духовного воскресения в каузальной/недуальной Божественной Сфере чистой Пустоты. (Это, как мы увидим, также очень похоже на проводимое Ауробиндо различение между фронтальным сознанием, которое развивается в этой жизни, и глубинным/психическим существом, которое переселяется.) {74} 8