"Ну да, конечно, помои, которые здесь подают под видом вина, несказанно подходят для такого случая, - чуть слышно хмыкнул Брагоньер.
– Типично для людей его круга: начать с театра и закончить кабаком".

Господин Диюн вздрогнул, когда отворилась дверь в его камеру. И тут же поспешил забиться в дальний угол, закрыв голову руками. Исхудалый, испуганный, он уже не напоминал того уверенного проповедника заветов богини, что прежде. Давно не бритый, в арестантской робе, он походил на неупокоенного духа.

– На допрос, - не утруждаясь вежливостью, буркнул солдат.
– Следователь ждать не станет.

– Я не хочу, - заканючил заключённый.
– Я ни в чём не виноват, я короля лю-ю-юблю.

Солдат ругнулся, вставил факел в держатель и шагнул в камеру, поигрывая ручными кандалами. Грубо ухватил поскуливающего Диюна за плечо и вздёрнул на ноги. Тот, будто маленький ребёнок, принялся упираться и хныкать, повиснув на руках конвоира.

– Да что б тебя, слизняк!
– солдат встряхнул узника и защёлкнул на запястьях кандалы. Толкнул к двери: - Топай давай! Будешь знать, как с преступниками якшаться.

Диюн боялся, что его снова будут пытать, и ещё в тюремных коридорах начал тараторить, припоминая грешки тех, кого знал: друзей, знакомых, родных, соседей и просто покупателей. Болезненный тычок в бок и недовольное: "Следователю душу изольёшь, а у меня от вас всех уши вянут" прервали поток откровений.

Арестованного конвоировали двое. Тот, который отворил камеру, шёл впереди, другой, поджидавший в коридоре, - позади.

Наконец остановились.

Велев Диюну стать лицом к стене, солдат отворил дверь в допросную. Напарник ввёл узника внутрь.

Диюн несколько минут стоял, разглядывая полупустое помещение, освещённое зарешёченным окном. Солдат, оставшийся стоять у двери, не мешал: в его задачу входило доставить узника и проследить за безопасностью следователя. Последний ещё не подошёл - стол под окном пустовал.

Тяжело вздохнув, Диюн обречённо опустился на стул перед столом, уронив голову на руки. Когда вошёл следователь в форменном одеянии, он подскочил с криком:

– Я одобряю политику государства и предаю позору людей, нарушающих закон. Буду рад помочь в их поимке.

Следователь никак не отреагировал на бурное проявление верноподданных чувств и прошёл к столу, велев принести свечу: не хватало света.

Солдат, дёрнувшийся придержать Диюна, вернулся на место, убедившись, что следователю ничего не грозит, и крикнул в коридор, чтобы дали подсвечник.

Арестованный, не дожидаясь вопросов, подобострастно заглядывая следователю в глаза, излил поток разнообразных сведений: слухов, доносов и собственных домыслов. Однако следователя интересовали не они, а Цинглин и поручения, который тот давал Диюну. Увы, проку от болтовни узника было немного: всё это он уже показал после пытки водой и бессонницей, добавив лишь пару новых эпизодов.

Следователь задумался, просматривая протокол допроса:

– Странно, что вы не запомнили его внешности...

– Я же всё рассказал, господин соэр. Он сероглазый, господин соэр, руки у него ухоженные...

– Кольца есть?
– Следователь осёкся, поймав Диюна на разночтениях в показаниях.
– Позвольте, на предыдущих допросах вы показали, что Цинглин не снимал перчаток. У него....
– он зашелестел страницами и нашёл искомое: - У неизвестного Цинглина была экзема.

– Да-да, - закивал Диюн.
– Он не снимал перчаток, но один раз я видел его ладони. Соратой клянусь!

– Ваши показания проверят магическим путём...

– Я честен, я абсолютно честен с вами, господин соэр, - затараторил арестованный, встав на колени и порываясь расцеловать руки следователя. Тот махнул солдату - и Диюна насильно усадили на стул.

– Что-нибудь ещё? Время встреч?

– Вечером, когда темнело.

– По каким дням?

– По выходным. Но иногда он не приходил: уезжал куда-то. Однажды заезжал ко мне перед такой поездкой.

– Куда?

– Не знаю. Цинглин торопился, завёз правку статьи... Он её из сумки достал, такой кожаной, через плечо.

– В какую сторону он направился? К каким воротам?

– К тем, что в столицу ведут. Но я не уверен.

– Зато, - следователь захлопнул материалы дела, - вы должны знать, что проходите соучастником серийного убийцы. Наказание за это, с учётом сотрудничества со следствием...

Он выдержал эффектную паузу и не закончил. Дело вёл Брагоньер, а он лишь помогал, выполняя поручения начальника. Но припугнуть Диюна не мешало - это неизменно приносило плоды. Вот и сейчас арестованный чуть ли не из кожи вон лез, чтобы избежать заточения.