Арине надоело это слушать.

– Да пошли вы .... , оба!
– В сердцах воскликнула девушка, - Я не вещь, чтобы меня делить и никогда ею не стану. И я сама выбираю себе мужчин, - эти слова она произнесла, глядя на Жана.

Как часто бывает у выпивших людей настроение резко пошло вниз. Стало тоскливо. Сэм понимающе протянул ей гитару. Корчма притихла. Даже охотники перестали ругаться. Арина окинула взглядом людей и поймала внимательный, уважительный взгляд Кента. Наемник улыбнулся одними глазами и вдруг подмигнул ей задорно, по-мальчишески. Настроение опять поползло вверх. Сами собой в памяти всплыли стихи Семеновой.

– Эту песню я хочу посвятить всем наемникам, а особенно тебе Кент, - объявила Арина, усаживаясь прямо на помост.

Голос у девушки был не сильный, знала она всего три аккорда и поэтому играла далеко не профессионально, но пела с чувством, вкладывая в слова страсть, что полностью компенсировало все огрехи исполнения. Пока Арина пела, к помосту подтянулись остальные наемники, оттеснив купцов и прочих клиентов Домина. На последних словах песни в оглушающей тишине Кент встал и низко поклонился. Один из наемников протянул женщине стопку водки. Все подняли кубки, кружки, стопки и выпили, поминая погибших товарищей.

– Ну, где там твой столик, Кент? Приглашай!
– Арина улыбнулась и, принципиально игнорируя дернувшегося к ней Жана, протянула руку Кенту. Тот бережно принял узкую ладошку и, в окружении восхищенных и вооруженных мужчин, Арина направилась к столу в дальнем от помоста углу. Идя под уважительными, завистливыми, похотливыми и боязливыми взглядами она чувствовала себя всесильной императрицей. И ей это нравилось! В голове слегка шумело и девушка подумала, что нужно быть аккуратнее со спиртным. Но где там! Когда несет остановиться уже тяжело.

– Ни-ни, градус понижать нельзя!
– Авторитетно заявила она, когда ей налили вина.
– Мне водку! Эй, Домин! Штоф водки!

Наемники уважительно загудели. Довольный, как мартовский кот, Кент придвинул к Арине большое деревянное блюдо с мясом и овощами.

– А чему это ты так радуешься?
– Подозрительно поинтересовалась Арина, достав под удивленные взгляды наемников нож из-за голенища сапога и отрезая себе кусок мяса.

Наемники весело заржали, а Кент прижмурившись от удовольствия, пояснил:

– Какое это наслаждение увести такую удивительную девушку из-под носа Черного. Это стоило проделать хотя бы ради того, чтобы увидеть его выражение лица. А сейчас он вообще бесится, вон, как желваки ходят.

Наемники засмеялись, дружно подняв кружки, а Арина повернула голову и увидела, что Сагресса что-то втолковывает понурившемуся Хотену, а Жан, посадив на колени какую-то девицу пьет самогон из ее - Арининой стопки!

– Вот гад! Он пьет мою водку!
– Пожаловалась она Кенту, продолжая нарезать мясо.

– И, правда, гад!
– Поддержал обиженную девушку кто-то из наемников.- Но мы сейчас при злотых, так что можем угостить девушку. Эй, корчмарь! Еще водки!

– И угостить, и развлечь, - Кент внимательно посмотрел на Арину, ожидая ее реакции.

– Ты рассчитываешь на продолжение?
– Арина и трезвая всегда была прямолинейна, а уж когда в крови бурлит алкоголь...

– А ты бы хотела?

Девушка оценивающе окинула взглядом крепкую фигуру, зацепилась глазами за сильные, с мозолями от меча, ладони.

– Возможно.

– Командир, не прозевай свое счастье, - посоветовал один из наемников с интересом прислушивающихся к беседе.

Кент откинулся спиной на стену и с блаженной улыбкой щуря глаза, мечтательно произнес, растягивая слова:

– Как заманчиво это звучит, яресса. Позволь быть с тобой откровенным, не думаю, что мои слова оскорбят тебя, ты не похожа на этих высокородных дамочек, которые по каждому поводу падают в обморок. Прости меня, но как бы мне не хотелось продолжить наше знакомство более тесно, жить я хочу больше. Одно дело увести девушку из-за стола Черного, а другое увести ее из его постели.

Арина чуть не поперхнулась. И этот туда же!

– С чего это ты решил, что я собираюсь в его постель? Я, между прочим, с Хотеном планировала провести ночь!

Арина отправила в рот кусок ветчины. Как же вкусно! Натуральное мясо, в меру присоленное безо всяких примесей. Наемник, что сидел рядом с нею оторвался от созерцания дна своей кружки:

– Гельтруда, ну ты даешь! Чем тебе Хотен не понравился, что ты его погибели хочешь?

– Не поняла! Почему это?

Наемники расхохотались.