В европейской истории этого периода выделились два основных направления в крестоносном движении: первое было связано с продвижением на Запад племен татар и монголов, второе — противостоянием между Папой и императором. Около 1206 года Чингисхан сделался главой монголов, и первой страной, против которой он обратил свои войска, стал Китай. Но убийство у Отрара на Яксарте трех послов и ста пятидесяти купцов дало ему повод атаковать Хорезм. Когда их разбили, монголы направились на Запад и взяли Иерусалим в 1243 году35. Это привело к попытке возродить крестоносное движение. В 1240 году объединенные татаро-мон-гольские войска разграбили Киев и заняли большую часть Руси. Население Северной Европы было так испугано их набегами, что купцы не отважились, как обычно, плыть в Англию, чтобы закупить партию сельди на зиму. Как результат, это вид рыбы стал очень дешевым в Англии даже в тех уголках страны, которые находились вдали от моря36. Натиск монголо-татар был окончательно остановлен у Ольмютца и Ньюштадта. Наибольший успех в деле борьбы с неверными был достигнут не в Святой Земле, а в Испании. Хайме Великий, арагонский король, принес в 1229 году мир в бурлящие кортесы своим предложением захватить Балеарские острова и либо обратить их население в христианскую веру, либо уничтожить их37. Пожилой архиепископ Таррагоны объявил, что теперь его глаза наконец узрели спасение Христово, и предложил королю людей и денег. Главная экспедиция покорила Майорку, Менорка сама сдалась победителям, а для себя лично архиепископ отвоевал Ивицу. Некий пастух перевел войско христиан через Сьерра Морены, вместо того чтобы отправить их в ущелье, где притаились мавры. Это дало испанцам возможность одержать знаменитую победу при Лас-Навас-де-Толоса 16 июля 1212 года, которая стала началом крестоносного движения против мавров38. К концу правления Генриха III владения мавров ограничились Гранадой. Влияние, которое крестовые походы оказали на Европу, заключалось в том, что произошел контакт между Востоком и Западом, который выразился в обмене идеями и предметами быта, а также усовершенствованием образа жизни и повышением комфорта, появившихся в европейской цивилизации. Видимые проявления этого заимствования проявились в виде ветряных мельниц39, чернослива, тутовых деревьев, умения создавать узор на тканях из льна и шелка и подражании Тиринфским стеклам, которые научились делать в Венеции40.

Обострилось противостояние между императором и Папой. Римского Понтифика очень беспокоила обширная империя Фридриха II, который был не только императором, влияние которого постоянно росло в Германии, но еще и королем Сицилии, правившим чуть ли не всей Италией. В то же самое время власть Папы, оказавшаяся между молотом и наковальней, которыми являлись Ломбардия и Неаполь, была под угрозой уничтожения. При таком раскладе сил мир между церковным и светским владыками был невозможен. Дитя веселья и солнечного юга Фридрих был безразличен к делам Церкви. Владея несколькими языками и с головой погрузившись в самые прогрессивные знания своей эпохи, он уделял слишком много внимания арабским философам, для того чтобы быть пламенным крестоносцем, и видел слишком много своекорыстия в политике Папы, для того чтобы быть хорошим католиком. При нем управление Сицилией было почти идеальным. Все сословия были равны перед законом и никого не притесняли41. В 1235 году женитьба на сестре Генриха III Изабелле привела его к более тесным контактам с Англией. Когда послы его впервые увидели красивую принцессу в зале Вестминстера, они невольно воскликнули: «Долгих лет нашей императрице!» Английский король расщедрился, и подарки для его сестры действительно были достойны императрицы: искусной работы золотая корона с фигурами четырех английских королей, особо чтивших веру или мучеников; кольца и ожерелья из драгоценных камней, шелковые одежды, величественная кровать, серебряные сосуды. Путешествие из Вестминстера в Кельн через Сандвич и Антверпен было одной сплошной вереницей празднеств. Процессию всюду встречали песнями и музыкой. Десять тысяч жителей Кельна, украшенного пальмовыми ветвями и цветами, приветствовали сидящую верхом принцессу стуком своих копий. В этом городе она завоевала огромную популярность благодаря тому, что сняла шляпу и вуаль, позволив людям отчетливо рассмотреть свое лицо. Из-за суматохи ей пришлось оставаться снаружи городских стен в течение нескольких недель, а затем в сопровождении свиты она отправилась в Вормс, где стала женой Фридриха II. Супруг отослал домой всю свиту жены, за исключением возглавлявшей ее Маргариты Биссет, прославившейся в Лондоне своим золотым шитьем. Эскорт увез с собой трех леопардов, очень походивших на борзых, как отмечали хронисты42. Тринадцатое столетие было отмечено ростом университетов. Учебные заведения в Падуе, Неаполе и Сиене были основаны в первой половине века, а другой его половине обязаны своим появлением колледжи Оксфорда. Когда произошла стычка между студентами университета и местными жителями Сен-Марселя в Париже, королева Бланка приказала наказать зачинщиков, но это вызвало такое волнение среди студентов, что преподаватели на время отменили лекции и диспуты43. Генрих III написал письмо, в котором выражал свои симпатии пострадавшим студентам, и предложил им убежище в любой части Англии44. Всего за несколько месяцев до этого подобный случай произошел в Оксфорде, когда грабители ворвались в комнаты студентов. После этого епископ местного диоцеза наложил на город интердикт. В конце концов пришли к соглашению, что имущество, украденное из комнат, будет возвращено, а между бедными студентами распределено пятьдесят марок45. Когда в 1248 году жители убили клирика, король взял дело в свои руки и заставил население заплатить штраф в восемьдесят марок46. В 1256 году он постановил, чтобы рента с тех домов, где размещались студенты, пересматривалась каждые пять лет47, а в 1265 году запретил выбирать учащихся на места судейских и присяжных48. На юге Франции, в Германии и Исландии поэты начали писать на родном языке и посеяли зерна, из которых впоследствии выросли цветы современной национальной литературы. Эта тенденция затронула Англию меньше, чем другие импульсы XIII века, но зато веянья, которые все же ее достигли, укоренились здесь гораздо глубже, чем в соседних странах. Кафедральные соборы Амьена и Шартра во Франции, хоры кафедрального собора в Кельне, баптистерий в Пизе — все это было построено в том же самом столетии. В Англии в 1220 году был заложен собор в Солсбери, о котором Роберт Глостерский писал: «во всем христианском мире нет более прекрасного творения»49. В том же году Вальтер Колчестерский, ризничий Сент-Олбанского аббатства, и Элиас Даремский, каноник Солсбери, выполнили отделку усыпальницы Св. Фомы в Кентербери с замечательным мастерством50. Архиепископ Лангтон, большой патриот, руководил церемонией перенесения мощей Св. Фомы из крипты в новую усыпальницу, расположенную позади главного алтаря51. Даже для Средневековья эта церемония была воистину удивительна, и люди изо всех уголков Европы съехались, чтобы увидеть ее собственными глазами. Из-за расходов на эту процедуру Кентерберийский монастырь на многие годы попал в долговую кабалу52. В том же году, в канун Троицына дня, Генрих III заложил первый камень в основание новой часовни Пресвятой Девы в Вестминстере53. Король подарил настоятелю в счет расходов золотые шпоры, изготовленные по случаю своей коронации54. В 1243—1244 годах велись подготовительные работы для перестройки Норманнской церкви в Вестминстере. Шерифу Кента было приказано доставить сто барж серого камня55, а в 1244-1245 годах было запрещено привозить в Лондон камень для каких-то других целей56. В январе 1245 года большую часть старого здания церкви снесли, и вскоре после этого начались новые работы57. Оплату этих работ взял на себя ювелир Одо, а затем его сын Эдуард58. Ответственными за строительство были королевские каменщики мастер Генрих, а затем мастер Джон Глостерский59, а на последнем этапе мастер Роберт из Беверли. В 1249 году Джон Сент-Омерский приказал сделать аналой для своей домашней капеллы, лучше чем в Сент-Олбанском монастыре, если это возможно. Среди мастеров, расписывающих эту капеллу, были Вильгельм Флорентийский и Петр Испанский, возможно, работой последнего является также алтарная часть капеллы Святой Веры в этом аббатстве. Хоровые нефы были украшены боевыми щитами некоторых влиятельных баронов королевства, среди которых находился и щит Симона де Монфора60. В 1241 году по распоряжению короля была изготовлена рака из чистого золота с драгоценными камнями, а в 1244 году королева подарила церкви образ Святой Девы с изумрудом и рубином. В 1253 году было объявлено о покупке стекол по фиксированным ценам — четыре пенса за фунт обычного стекла, восемь за фунт цветного61. Генрих III не ограничился только Вестминстером. Настоятель Герард продолжил строительство церкви Св. Варфоломея в Смитфилде, и король в счет оплаты расходов в два приема передал 80 фунтов.

ГЛАВА II

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ

Король Иоанн умер в Ньюарке 19 октября 1216 года от болезни, начавшейся после того, как он съел слишком много персиков и выпил молодого сидра1. Тело короля в соответствии с его волей было похоронено в Вустере2. Затем его сторонники отправились в Глостер на совет, в результате которого Томасу Сенфордскому было поручено привезти молодого Генриха III из Девизе, где он находился у своего наставника. Но Вильгельм, граф Пемброка, встретил его у Мальмсбери и отправился вместе с наследником в Глостер, где он был посвящен в рыцари 27 октября, а 28 — коронован. Стоя перед высоким алтарем в аббатстве Св. Петра, юный король поклялся на Святом Евангелии и мощах святых быть верным Богу, справедливым к своим людям, принести Римской Католической Церкви и Папе Гонорию III оммаж за Англию и Ирландию и выплачивать Риму ежегодно тысячу марок. Вечером был устроен подобающий такому случаю праздник3. Поскольку не было возможности раздобыть королевскую корону, ее заменили тонким золотым обручем. Чтобы продемонстрировать свою храбрость, тех, кто признали Генриха III своим королем, попросили надеть на голову венки4. Людовик Французский и верные ему люди удерживали много земель и замков, но Пемброк, которого совет назначил регентом, был упорным человеком, и Папа прислал своего легата Талона, чтобы сделать решительный шаг против иностранной партии. Замок Линкольн был освобожден 20 мая 1217 года, и силы, занявшие город, были окончательно разбиты; их отступление на север отметилось беспорядочными грабежами, а уцелевшие части были теперь безжалостно отрезаны, поскольку находились на юге5. Вселяющий ужас морской разбойник, монах Евстахий, был отброшен от Дувра 24 августа Губертом де Бургом, чьи моряки, быстро воспользовавшись преимуществами погоды, бросились на французов, взяли на абордаж их корабли и обрубили ванты таким образом, чтобы паруса упали на головы команде, а затем перерезали непрошеных гостей. В то время, когда железные крюки впились в неприятельские корабли, английские лучники подписали врагу смертный приговор. Ричард, внебрачный сын короля Иоанна, стащил Евстахия с корабля и убил его6. Мир был заключен в Ламбете на великодушных условиях7, Лондон предоставил Людовику пять тысяч фунтов для расходов на обратную дорогу8.

Постепенно в английских землях восстанавливался порядок. Был взят денежный заем под залог драгоценностей короны, и король заверил его своей печатью9. Некоторые из баронов отправились в крестовый поход к стенам Дамьетты10. В 1219 году были восстановлены судебные разъезды11, но без использования ордалий, которые запретил Латеранский собор 1215 года12. Граф Пемброка заболел, переправляясь морем из Лондона в свои владения в Кавергеме, он умер там 13 мая и был погребен в Темпле три дня спустя13. Управление принял на себя Губерт де Бург. Наиболее серьезные проблемы в ранние годы правления Генриха III были связаны с мятежными баронами и Ллевелином Уэльским. В 1220 году Вильгельм, граф Альбемарля, сын авантюриста из Пуату в Олероне, был лишен Рокингемского замка и должен был вернуть Бифемский замок своему прежнему владельцу. В январе 1221 года он вторгся в Бифем и разграбил прилегающие земли. Затем он неожиданно направил свои войска к югу и захватил Фотерингей. Но войско обернулось против него, и он бежал в Фаунтинс. В это время его сторонники сдали Фотерингей, но сохранили Бифем. В конце концов мятежник подчинился властям и был прощен. В 1222 году жители Лондона доказали свое превосходство в большом соревновании по борьбе к досаде управляющего Вестминстерского аббатства, который предложил барана в качестве приза для следующего соревнования, которое должно было состояться 1 августа. Он собрал сильных людей в надежде одержать победу, но когда стало ясно, что перевес не на их стороне, он силой выпроводил представителей Лондона домой. В городе поднялся шум: все давали разные советы. Мэр Серло, человек миролюбивый и благоразумный, предлагал обратиться к аббату Вестминстера; а Константин Фиц-Атульф, влиятельный горожанин, поднял крик: «Ура! Ура! Пусть Бог поможет нашему лорду Людовику!»14 Он собрал большинство, и толпа атаковала здание аббатства. Вследствие этого поступка он, по распоряжению юстициария, был немедленно схвачен Фальком де Брете и повешен15. В 1224 году последний захватил земли, принадлежащие Джону Маршалу, и заключил его бейлифа в тюрьму16. Когда в Данстебл прибыли разъездные судьи, они нашли целых шестнадцать исков, предъявленных Фальку за захват чужих земель17. В порыве гнева Фальк послал своему брату Вильгельму, удерживающему для него Бедфордский замок, распоряжение отправить солдат для задержания судей и предотвратить суд. Солдаты схватили одного из судей, Генриха де Брайбрука, и отвели его в Бедфорд. К счастью, королевский двор располагался тогда в Нортгемптоне. Жена этого судьи поехала к королю и со слезами на глазах просила восстановить порядок. Большая часть баронов высказалась против такого рода проявления самовластия; были немедленно собраны войска для захвата замка. После почти двухмесячной осады он был взят при помощи деревянной башни, которую королевские плотники собрали прямо под стенами замка. Король поклялся повесить всех взятых в плен, но трое из них оказались тамплиерами. Для них приговор был отложен, Генрих III не мог нарушить своей клятвы, но их оставили в живых, поскольку они вновь могли сражаться в Святой Земле18. Напрасно Папа защищал Фалька де Брете19. Суд пэров, собравшийся в Вестминстере, постановил, что он не будет лишен жизни, поскольку он и его отец много лет верно служили королю, но он должен навсегда покинуть Англию. Вильгельму, графу де Варенну, королем было поручено сопровождать его до побережья и проследить за тем, чтобы он сел на корабль20. После долгих скитаний изгнанник умер в Св. Кириаке21.

В 1218 году Ллевелин, принц Северного Уэльса, был вызван в Вустер, чтобы он принес оммаж новому королю. Для путешествия в оба конца ему предоставлялась охранная грамота. Он зарекомендовал себя как ненадежный сосед и вероломный вассал. В 1223 году, когда графа Пемброка не было в Ирландии, Ллевелин захватил два его замка и обезглавил всех его обитателей. Граф скоро вернулся и, собрав большую армию, отвоевал назад свои замки и сделал то же самое с валлийскими пленными. Затем последовали взаимные набеги и репрессалии22. В 1228 году солдаты замка Монтгомери вышли наружу, чтобы расчистить и расширить дорогу через лес как средство защиты от валлийских разбойников, но валлийцы атаковали их и загнали в замок. Король и юстициарий отправились к ним на помощь. Они вычистили лес, и король приказал возвести замок в долине Керри, к западу от Монтгомери. Некоторые представители англий- ской знати находились в союзе с Ллевелином, и солдаты страдали от нехватки пищи. Вильгельм де Браоз, лорд Брекона, был схвачен во время поисков провизии. В конце концов был заключен мир на тех условиях, что Генрих III должен снести замок, получивший к тому времени прозвище «глупость Губерта», а Ллевелин должен предоставить в качестве компенсации за расходы тысячу коров23.

Несмотря на молодость короля и вышеупомянутые трудности, сторонники лояльности и порядка постепенно набирали силу. В ранние годы правления Генриха III не было такого количества серьезных проблем, которое появится во время его самостоятельного правления. В январе 1227 года на совете, собравшемся в Оксфорде, король объявил себя способным править страной единолично и отстранил своего опекуна Петра де Роша, епископа Винчестерского. Последний тут же отправился выполнять свою клятву крестоносца и четыре года провел в Палестине24, где его воинские таланты смогли раскрыться полнее, чем в его диоцезе25. Природа создала его солдатом, но судьба пожелала, чтобы он стал епископом. Смерть «миротворца» Гонория III непосредственно привела к вступлению на папский престол Григория IX и косвенно к дополнительным проблемам в Англии. Оба вышеназванных Папы призывали Фридриха II сдержать свое обещание отправиться в крестовый поход26 и даже упрекали его в потере Дамиетты. В 1227 году он отплыл из Бриндизи, но из-за своей болезни скоро вернулся и был немедленно отлучен от Церкви Григорием IX. Они никогда больше не были друзьями, несмотря на примирение, которое произошло в Сан Германо. «Я больше не помню прошлого!» — воскликнул Фридрих. «Император пришел искать со мной встречи с рвением преданного сына», — отвечал Григорий27. В действительности же они не поверили друг другу. Ссоры дорого стоят, если они

подкрепляются поступками, но эпоха Григория IX способствовала решительным действиям. В 1229 году папский нунций Стефан прибыл в Англию и зачитал перед советом, собравшимся в Винчестере, письмо главного Понтифика, в котором тот требовал десятую часть годового дохода со светских и церковных земель. Все посмотрели на короля, в надежде, что он возразит этому требованию, но тот не проявил решительности. Тогда светская часть знати отказалась, а церковники, под страхом отлучения, согласились. Десятина крайне строго взималась со всех форм дохода, без принятия во внимание долгов и расходных статей. Нунций потребовал, чтобы вся сумма была выплачена полновесными монетами новой чеканки, и собрал даже десятую часть урожая фруктов наступающей осени. Некоторым прелатам пришлось продать или заложить алтарные предметы28. В добавление к этому английские бенефиции были пожалованы иностранному клиру, который не горел желанием выполнять свои обязанности. Со стороны же Папы это было полное неуважение прав законных держателей церковных земель. В 1231 и 1232 годах оппозиция пришла к власти. Было сформировано секретное общество и обнародовано письмо, запрещающее платить налоги иностранным клирикам. Когда в Сент-Олбансе собрался церковный синод, вооруженные люди с закрытыми лицами захватили Романа Цинция, каноника собора Св. Павла, и удерживали его в течение пяти недель, но в конце концов отпустили целым и невредимым, но без седельных сумок. В то же самое время сбежал Иоанн Флорентиец, архидиакон Нориджа, и в течение многих дней прятался в Лондоне. В следующем году небольшая группа вооруженных людей захватила амбар римского викария Виппингема, забрала его содержимое и часть этого добра раздала бедным. Когда их остановил шериф, они предъявили защитные королевские письма. Затем было совершено нападение на двух папских посланников; одного из них разрезали на куски, а другого оставили полуживым. Их письма были уничтожены, а папская булла растоптана29.

Архиепископ Стефан умер в 1228 году; на его место монахи Кентерберийского аббатства избрали одного из своих братьев, Вальтера Эйншемского. Король отказал ему в этой должности из-за его туманного прошлого. Тогда он обратился к Папе и приехал в Рим, где во время экзамена, проводимого тремя кардиналами, отвечал очень плохо и не знал, умерла ли к этому времени или до сих пор жива «Рахиль, оплакивающая своих детей». Он был признан негодным для службы. Тогда посланник Генриха порекомендовал Ричарда, канцлера Линкольна, который согласно местному уставу носил звание Грант30. Он был рукоположен в сан. В 1231 году архиепископ пожаловался Генриху, что Губерт де Бург противозаконно не подпускает его к замку Тонбридж. Но король поддержал юстициария, тогда архиепископ поехал с этим делом в Рим и, конечно, выставил Губерта виновником недавних нападений на иностранных церковнослужителей и их имущество31.