Зато Санни не предлагала читать судьбу по ладони, исследовать ауру или определять характер по почерку. И Билл не пытался заключить сделку с персоналом кухни, чтобы они подавали только «Райский чай» Хаббардов. В целом, решила Рори, вечер прошел успешно.

Чего вы хотите, Рори? Эти слова эхом звучали у нее в голове.

Тебя, Кейн! Я могу думать только о том, как бы это было, если бы я лежала голая в твоих объятиях, чувствовала твое прикосновение каждой частицей своего тела — и, наконец, узнала бы, что же остальной мир имеет в виду, когда говорит об экстазе, и страсти, и ликовании в пламени любви!

Для возвращения домой Кейн предложил Чарлзу свою машину, а сам повез остальную компанию, чтобы Чарлз и Рори могли поехать вдвоем. И тогда именно Рори попросила, чтобы они на полпути домой остановились на пустой стоянке возле баптистской церкви.

— Уже несколько недель я не была с тобой вдвоем ни минуты, — сказала она.

— Ради Бога, Аврора, — возразил Чарлз, включая одиннадцатичасовые новости радиостанции «Запад-юго-запад», — сегодня я провел с тобой всю вторую половину дня. Не понимаю, на что ты жалуешься.

Рори тоже не понимала. Ясно одно — что-то идет не так.

— Это не в счет. Мы едва ли перемолвились словом, и ты ни разу не поцеловал меня. — Протянув руку, она выключила пронзительный скрежет приемника. — Чарлз, что ты скажешь, если я попрошу заняться со мной любовью? Сейчас. Сегодня ночью. Мы можем куда-нибудь поехать… наверно, в отель.

— Боже милосердный, Аврора, что на тебя нашло?

— Это не ответ! — в отчаянии воскликнула она.

Но это был ответ. И к тому же именно такой ответ, какого ей следовало ожидать. Почти потеряв мужество, она попыталась еще раз:

— Разве мы не можем хотя бы поговорить об этом? Ты импотент, Чарлз, да?

— Аврора, я не хочу сидеть здесь и выслушивать оскорбления!

— Потому что если ты импотент, то ничего страшного. Я имею в виду, что секс не самое важное в браке. На самом деле это можно и не брать в расчет, если два человека по-настоящему нравятся друг другу, уважают друг друга и…

— Аврора, по-моему, напряжение последнего…

— Но мы, наверно, рано или поздно займемся этим, я имею в виду то, чем занимаются большинство супругов. Ведь они это делают, правда? А если мы этого не собираемся делать, — продолжала она с сокрушенной горькой улыбкой, — то зачем вообще утруждать себя свадьбой. Тогда не предполагаются дети. И мы могли бы оставаться друзьями.

Чарлз тяжело выдохнул длинную струю воздуха и с непривычной несдержанностью расслабил галстук.

— Вероятно, это вызовет у тебя, Аврора, удивление, но я такой же нормальный мужчина, как все остальные. У меня те же самые побуждения и, полагаю, такие же способности. Тот факт, что я не… гмм, не торопил события, свидетельствует об уважении к тебе, а не о каком-то физическом недостатке. Уверяю тебя, как только мы поженимся…

— Но зачем ждать? В наши дни большинство людей не ждут даже обручения.

— Ты просишь отвезти тебя в город, в отель, и доказать, что я нормальный мужчина, прежде чем примешь на себя брачные обязательства? Правильно я понял? Хочешь гарантии, что я могу… гмм, выполнять свои супружеские обязанности?

— Нет, совсем не то! — воскликнула Рори. Как можно объяснить ее страхи и сомнения человеку, который даже не пытается понять?

Скрестив на груди руки, Чарлз смотрел на нее, освещенный резким светом сторожевого церковного прожектора.

— Дорогая, с так называемой сексуальной свободой покончено. Выяснилось, что она потерпела сокрушительное поражение. Но я всегда верил в ценности приличных семей и думал, что ты веришь в них тоже, что и привлекло меня к тебе. В наши дни и в нашем веке мужчины должны быть очень осторожны.

— Я, понимаю, что ты имеешь в виду. Мужчина должен быть опытным, это нормально, но когда собирается жениться, то хочет невесту-девственницу, так? Ты об этом говоришь?

Чарлз, вздохнув, решил добавить последний аргумент:

— Нет, это не так, хотя, конечно, я… Аврора, как бы ты завтра утром смотрела в глаза своей семье, если бы провела ночь со мной в отеле?

— Моей семье? Ты серьезно? — Рори все-таки не с Луны свалилась, многое слышала, о многом читала, если не видела воочию, причем еще ребенком, и теперь не могла удержаться от мысли, что в Чарлзе есть что-то странное.

Или, может быть, что-то странное в ней. Ох, как бы ей хотелось, чтобы она не ответила Чарлзу «да», никогда бы не встречала Кейна, чтобы сейчас, да и вообще никогда, ее не раздирали бы на части все эти мучительные противоречия.

А Чарлз продолжал говорить своим размеренным голосом:

— Как бы ты посмотрела, Аврора, в глаза моей матери, зная, что мы вели себя как пара безответственных, одержимых сексом подростков?

Мысль о встрече с Маделин Бэнкс — и не только после ночи необузданной страсти, неважно, законной или нет, а вообще о встрече с Маделин Бэнкс, — эта мысль буквально придавила Рори своей тяжестью. А что же будет, если ей придется спать с Чарлзом под крышей его матери, под той же самой крышей, под которой спит и сама она? Нет, это не только отвратительно, но и просто невозможно.