Если вы истинно верующий, вы являетесь зеницей Божьего ока, Его возлюбленной Невестой. Он даёт вам нерушимое обещание хранить вас до самого конца!

ГЛАВА 1.

УРОКИ, КОТОРЫЕМЫ ТАК И НЕ ИЗВЛЕКЛИ ИЗ

ВЕЛИКОЙ ДЕПРЕССИИ 1929 ГОДА

“Положение в промышленности Соединённых Штатов абсолютно надёжно, и ситуация с кредитованием никак не критическая… Всеобщий интерес к брокерским займам всегда преувеличен… В целом, биржа находится сейчас в здоровом состоянии. За последние шесть недель, благодаря снижению цен, продано значительное количество товаров… Мне неизвестно о каких-либо неполадках на фондовой бирже или с основным бизнесом и кредитной структурой”.

Чарльз Митчелл, председатель Национального Сити Банка Нью-Йорка, за два дня до краха фондовой биржи 22 октября 1929 года.

Это была пора “бурных двадцатых”, и американцы наслаждались величайшим за всю историю страны процветанием. Весьма немногие видели сгущавшиеся над головой штормовые тучи. В основном, мысли и энергия людей были направлены на то, чтобы делать деньги. Этот период был также известен как “десятилетие упадка” – и в течение этого времени Бог преподал миру урок Своего гнева против народов, которые грешат против Его милости. Он послал Америке предостережение в виде большой депрессии, и этот страшный суд немедленно привёл “Бурные 20-е” к внезапной остановке.

Всего лишь за одно десятилетие, с 1919 по 1929 годы, Америка превратилась из общества, большей частью, религиозных благовоспитанных граждан в нацию, насквозь пропитанную пьянством, распущенностью и одержимостью сексом. Этому изменению способствовали два основных фактора: изобретение радио и автомобиля с крытым верхом. До этого времени большинство автомобилей были с открытым верхом, но с появлением закрытого автомобиля пришла сексуальная революция. Неженатые пары начали использовать своё новообретённое уединение для секса. Этот моральный сдвиг дал повод газетам того времени окрестить новые автомобили “публичными домами на колёсах”.

В 1920 году женское движение за равноправие дало американским женщинам право голосовать – событие, о котором говорили, что оно раскрепостило современную женщину. Однако, этот судьбоносный акт также сопровождался другими формами “раскрепощения” женщин. Вплоть до этого времени женщины считались в Америке стражами морали. Но неожиданно, по мере того, как женщины обретали больше свободы, подолы их юбок начали подниматься выше и выше. До 1919 года женщины носили платья, которые были такими длинными, что чуть ли не касались земли. Теперь же, с укоренением новой аморальности двадцатых, правила приличия в отношении одежды радикально изменились. Новое десятилетие стало эрой женщин свободной морали, молодых женщин, которые носили тонкие, облегающие платья, отвергая старые викторианские моральные принципы.

Это изменение в одежде было столь беспрецедентным и внезапным, что один встревоженный автор заявил в “Нью-Йорк Таймс”: “Американская женщина подняла юбки далеко за пределы скромности”. Другой автор предостерегал: “Если сегодня подол платья поднят на девять дюймов (23 см), то может придти время такой аморальности в нашей стране, что подолы будут подняты до колен”. Это были слова не консервативных проповедников, а необращённых журналистов! Чтобы они подумали о сегодняшних мини-юбках, открытых платьях и почти нудистских купальных костюмах?

Вспоминая прошлое, легко прийти в изумление, глядя на разрушение моральных устоев в двадцатые годы. Проповедники того времени обличали женщин, употребляющих румяна и губную помаду, называя их “крашеными леди”. Они даже протестовали против того, чтобы женщины коротко стригли волосы или катались на велосипеде в воскресные дни. Но, по правде говоря, ускоренное распространение дурных манер и аморальности в двадцатые годы не было поводом для шуток. Неожиданно справедливая и честная мораль прошлого стала подвергаться осмеянию – и результат был плачевным.

Курение приобрело массовый характер. Так называемые “красотки” начали прикуривать сигарету на публике, точь-в-точь как мужчины. И в то время, как их мужья носили при себе плоскую фляжку с виски, женщины даже начали жевать табак и плевать в плевательницы.

Скоро одержимость сексом захлестнула нацию подобно пожару. Это стало темой ежедневных разговоров. Страну заполонила сексуально-ориентированная психология Фрейда, а религиозные убеждения в отношении секса высмеивались. Публичные танцы стали чувственными и интимными, а секс в кино и журналах стал терпимым, согласно тогдашним стандартам. (В фильмах и изданиях того времени была даже нагота, до того, как были введены цензурные ограничения).

В это время либеральные проповедники, гордящиеся тем, что идут в ногу со временем, отвергали все предостережения о резком падении морали. Они пытались убедить встревоженное общество, что сексуальные эксперименты того периода не повлекут за собой более глубокую аморальность. Они даже не обращали внимания на то, что молодые люди курят, пьют джин, предаются чувственным танцам и занимаются сексом на заднем сидении автомобиля.

Но ситуация быстро ухудшалась. В 1923 году молодые женщины уже толпились в барах в предобеденное время – точь-в-точь как мужчины – подняв ноги на перила бара и напиваясь так, что были не в состоянии дойти до своего автомобиля, и их нужно было выносить. Вместе с крепкими напитками пришли ещё более крепкие слова. Речь вдруг стала грязной и непристойной. Божье имя хулилось повсюду – вещь немыслимая несколько лет назад.