Шрифт:
"Бог и святой Петр призывают вас. Подумайте о спасении своих душ, а также душ ваших умерших близких людей. Вы уверены, что, принимая в расчет все жизненные искушения, попадете на Небеса? Ваша исповедь и плата за индульгенцию обеспечат вам полное прощение - прислушайтесь к голосам своих умерших родственников: Сжальтесь над нами, сжальтесь над нами... Мы вас родили, вырастили, поставили на ноги, оставили наследство, а вы настолько черствы и жестоки, что не хотите освободить нас".23
По всей Германии распространилась поэтическая фраза Тетцеля: "Лишь только в ящике зазвенит монета, душа из чистилища вырвется к свету". В результате в ящиках для пожертвований зазвенело столько монет, что в срочном порядке пришлось чеканить новые.24
Услышав об этом, Лютер чрезвычайно обеспокоился. Обман, преподносившийся под видом индульгенций, сильно расстроил его. Хотя Лютер познал истину еще недостаточно для того, чтобы полностью отбросить даже саму мысль о продаже индульгенций, он все равно был не согласен с подобным злоупотреблением.
Таким образом, оставаясь верным ордену августинцев, а также своим первоначальным убеждениям, Лютер считал, что любой епитимье, индульгенции или исповеди обязательно должно предшествовать раскаяние человека в своих грехах. Грешник должен был истинно сожалеть о содеянном. С выходом новой папской буллы (папского распоряжения), позволявшей Тетцелю продавать индульгенции без епитимьи, люди теряли важную составляющую процесса примирения с Богом - раскаяние.
Все это подтолкнуло Лютера, обеспокоенного манипуляциями Тетцеля и злоупотреблениями Папы Римского, начать работу над списком беспокойств, вопросов и проблем, касавшихся продажи индульгенций. Когда Лютер закончил, его список содержал девяносто пять пунктов. Не будучи до конца уверенным в соответствии некоторых своих комментариев с Библией, Лютер тем не менее повесил их на двери Замковой церкви в Виттенбурге.
Сам по себе этот поступок не представлял собой ничего экстраординарного. Так мог поступить каждый желающий собрать группу людей для дебатов или дискуссии. Лютер не был особо обеспокоен собственной неуверенностью в истинности некоторых своих комментариев, поскольку он был движим стремлением прежде всего обсудить их. Лютер знал, что все точки над "i" могут быть расставлены лишь в процессе обстоятельного обсуждения.
В ожидании ответа Лютер продолжал заниматься своими делами, даже и не подозревая, что написанное им войдет в историю, как одно из величайших и наиболее конфронтационных событий, произошедших в христианском мире со времен Иисуса и Его апостолов.
Основные пункты тезисов Лютера были следующими: (1) возражение против продажи индульгенций для финансирования строительства базилики Святого Петра; (2) отрицание власти Папы Римского над чистилищем; (3) рассмотрение истинных путей помощи грешнику.
Лютер подверг критике представления о том, что Папа Римский может уменьшить страдания в чистилище. Он также подверг сомнению и то, обладают ли святые кредитом добродетели. Очевидно, что им обладал один лишь Христос. То же, что имел Христос, давалось людям совершенно свободно, без использования каких-либо папских ключей. Лютер выразил недовольство продажей индульгенций, которые, как он считал, вытеснили собой истинное раскаяние и искренние дела милосердия. Кроме этого, Лютер был уверен, что продажа индульгенций давала людям ложное ощущение безопасности и способствовала появлению в их душах излишней самоуспокоенности.
Подвергнув сомнению существование чистилища, Лютер сделал подкоп под само основание католической церкви. Что если чистилище было не чем иным, как страданиями людей во время своей жизни на земле? Лютер писал:
"Индульгенции являются наиболее разрушительными, потому что они наполняют сердца людей излишней самоуспокоенностью и, таким образом, подвергают опасности спасение. Прокляты те, кто думает, что индульгенции обеспечивают им спасение. Бог являет Себя в противоположностях; человек может чувствовать себя потерянным в тот самый момент, когда он уже стоит на пути к спасению. Когда кажется, что Бог оправдает человека, Он проклинает его. Того, кого Бог хочет оживить, Он должен сначала убить. Благоволение Божье настолько часто описывается в форме гнева, что кажется чрезвычайно далеко как раз в тот момент, когда оно уже находится в руках. Человек должен сначала возопить о своей полной немощи. Он должен испытать страх, пронизывающий его до мозга костей. Эти мучения являются мучениями чистилища. Я не знаю, где оно расположено, но уверен, что его можно почувствовать в этой жизни. Я знаю человека, который прошел через такие страдания, что, если бы они продолжались еще пятью минутами дольше, он обратился бы в пепел. В подобных беспокойствах и лежит начало спасения. Когда человек считает себя чрезвычайно греховным... даже если он миллион раз прощен Папой Римским, он может пожелать остаться в чистилище, ибо истинное раскаяние жаждет наказания. Христиане не должны бояться нести свой крест. Крещенный во имя Христово должен быть подобным овце, приготовленной к закланию. Добродетели Христовы гораздо более действенны тогда, когда несут крест, а не отпущение грехов"25.
В то время как Лютер продолжал заниматься своими исследованиями, вывешенные им"Девяносто пять тезисов" без его ведома были переведены с латинского на немецкий язык и уже во всю циркулировали не только среди представителей церкви, но и среди простых людей. Они совершали свою работу в области духа. Вызывая гнев религиозных властей, тезисы в то же время открывали истину простым людям. Подобное положение дел представляло реальную угрозу врагу, который правил людьми, опираясь на их невежество.