— Ладно. — Он щелкнул по ссылке. Это оказалось интервью с корреспондентом крупного медийного канала, которое еще официально не вышло в онлайн, но уже было выложено на городской файлообменник. — Какой-нибудь помощник оператора не выдержал, заснял на коммуникатор, — усмехнулся Гудвин. — Или сам оператор. Одной рукой держал большую камеру с работы, а другой снимал видео для себя.

— Зачем?

— Кто владеет эксклюзивной инфой, тот и прав. Качество записи, конечно, не очень, но господина Кройфта мы увидим.

Через несколько секунд они действительно увидели. Господин Кройфт — голубоглазый блондин с тонкими губами — пытался запечатлеть на своем лице хладнокровно-доброжелательное выражение, что ему удавалось с трудом, хотя для того чтобы это понять, требовалось очень пристально вглядываться.

— Мы тщательно рассмотрим данный инцидент, — цедил он слова через паузу. — И уверяю вас, виновные будут наказаны. Наш банк ни в коем случае не вторгается к клиентам и не занимается воровством. Это просто смешно.

— Однако захваченные утверждают, что…

— Захваченные законниками люди уже несколько дней не работают в нашем банке. Видимо, им захотелось таким образом отомстить за то, что их уволили. Что поделаешь, в нынешнее время так трудно найти толковых работников.

— То есть Джи-Банк не имеет никакого отношения к данному инциденту?

— Разумеется, нет. Господин Джермейн, в чьей квартире был произведен взлом, даже не является клиентом нашего банка. Мы ведем работу со злостными неплательщиками или нарушителями, — при этих словах Менгил столь пронзительно посмотрел в камеру, что Гудвину показалось, будто его взгляд обращен прямо на них с Крис. — Но наша работа целиком и полностью укладывается в рамки закона и опасна только для тех, кто его нарушает.

— Большое спасибо за разъяснение, господин Кройфт.

— Не за что, это моя работа.

Напоследок Менгил улыбнулся в камеру, но улыбка эта была скорее угрожающая, нежели дружеская. Гейт сразу понял, кому именно она адресована.

— Выкрутился, — сказала Крис.

— Да я и не сомневался. Вопрос не в том, сможет ли он выкрутиться. Вопрос в том, какие будут для него последствия.

— И?

— Кажется, небольшие, — признал Гудвин. — Тем не менее мы ему ответили.

— Но теперь он зол и постарается отомстить, если, конечно, я научилась разбираться в поведении челов.

— Ничего страшного. Скоро нас здесь не будет.

— Не будет, — пробормотала Крис, подышала на стекло и стала рисовать фигурку чела. Палка, палка, длинный овал — туловище. Смешная круглая голова с тремя волосинами на макушке. А над головой — бабочка.

Демон и в этой квартире нашла широкий подоконник, на котором можно просиживать днями и ночами. Очень удобно с бытовой точки зрения, если учесть, что кровати здесь не было, один матрас, да и тот не настолько широкий, чтобы на нем могли уместиться хотя бы два человека. После неудачной попытки выспаться рядом с Джеромом Гудвин плюнул на удобство и утащил плед в прихожую, чтобы там спать на полу. «Главное, — заявил он, — что там меня никто не будет пинать и храпеть мне в ухо». А Крис не претендовала ни на пол, ни на матрас. Ей даже не мешали храп Джерома и чертыхания Гудвина, периодически доносящиеся из прихожей — видимо, все-таки пол был не самым комфортным местом для сна. Главное, чтобы ее не отвлекали от окна.

Движение на улицах Нового Вавилона — единственное, что примиряло Крис с действительностью. Проносящиеся стрелой составы монорельса, переругивающиеся между собой гудками мобили, спешащие по делам и идущие медленным, прогулочным шагом челы. Бесконечное число вариантов одной и той же картинки. Жизнь здесь не затихала ни днем ни ночью. Можно было наблюдать круглыми сутками, чем Крис и занималась. Ничего, кроме восприятия настоящего момента, чтобы не думать о прошлом и о будущем, в котором нет ничего понятного, логичного и спокойного. Ничего из того, что могло бы понравиться демону.

«Сама виновата! — Ночью, когда мужчины засыпали, Крис иногда начинала разговаривать с собой. Очень хорошая привычка, полезная для упорядочивания самых сложных мыслей. — Никто ведь тебя не тащил силой?»

«Ну-у…»

«Если бы Гудвин даже не применил то заклинание на вас двоих и ушел один, ты бы все равно стала искать способы пробраться сюда».

«Конечно, стала бы».

«Правильно. Потому что ты все решила еще той ночью, когда тебе сказали: „Не засоряй оффлайн“».

«После такого я обязана его увидеть. Чтобы просто посмотреть в глаза. Как он мог? Он написал Гудвину „Увидимся“, а мне — „Прощай“. Как будто ничего серьезного не было. Как будто мы не общались все эти годы каждый день. Как будто он не говорил…»

«А может, ты все придумала? Он играл с Гудвином. Значит, мог играть и с тобой».

«Да. И от этого больно».

«А вот это уже серьезно. Если тебе больно — значит, что-то не в порядке. Этого не может быть…»

«…Просто потому, что быть не может».

«Значит, либо произошло чудо, либо ты себя обманываешь. Второе более вероятно. Ты слишком долго работала с големами и занималась изучением их эмоциональной сферы. Скорее всего, на тебя это повлияло и теперь ты виртуозно играешь, копируя нужные чувства».