Шрифт:
— Да, — покачал головой Кухов, — что-то неладно тут! Надо запрос на Улейму об купце подавать, хотя тут недалеко; пожалуй, я урядника наряжу, скоро и вернется.
Он позвал дежурного и приказал: позови-ка мне, братец, урядника Нилова, Через малое время Нилов переступил порог кабинета: «Вызывали, господин следователь?»
— Вызывал, вызывал.,. Вы вот, что, милейший, поезжайте-ка на Улейму, на бумажную фабрику. Узнайте там, купец Заворыкин на месте ли,
— А если нет, что прикажете, — доставить?
— Нет, тогда прознай про купца, когда приезжал в Углич да сколько пробыл, где останавливался, с кем, куда ходил. Все ли понял, Петр Иванович?
— Все понял, ваше благородие, разрешите идти.
— Идите, да как приедете, тотчас ко мне!
— Да мне и к вечеру не управиться: туда верст двенадцать да тем, да обратно, только к ночи вернусь!
— Ну. вот утром и придете сразу.
Отпустив, Кухов еще раз поблагодарил Хряпина за помощь:
— Дело ведь очень серьезное, Фрол Данилыч, само губернское начальство запрос по этому делу уже прислало. А у нас пока — ничего, ни одной зацепки нет!
Теперь Кухов решил сам пойти на Московскую улицу и поспрашивать, может, кто чего и видел.
Погода стояла солнечная, весна была в самом разгаре. «Недалеко и до светлого праздника»,.. — подумал следователь, надо бы закончить это дело побыстрей, а то город взбудоражен и люди боятся, а мы четвертый день топчемся на месте...» || Время стало уже около трех пополудни. Подойдя к дому Шунаевых, Кухов подозвал городового. — Все тихо? — спросил следователь. — Тихо, ваше благородие! — ответил городовой.
— Никто не приходил эти дни, не справлялся ни о чем?
— Любопытных много, да я гоню всех!
— А что судачат промеж себя?
— Да разное все, кто чего говорит, а больше небылицы плетут.
— Какие, например?
— А такие, дескать, это Ванька Кривой, недаром в участке сидит! Другие не согласны, не может, мол, Ванька, он не душегубец, вор — да, но не убийца. Третьи вовсе околесицу плетут, мол, из леса лихие люди пришли, да и из какого леса, ваше благородие? Нет у нас шаек в округе!
— Да. шаек нет, ерунда все это, — согласился Кухов.
— Вот и я говорю, ерунди, а старуха Егорова толкует: видела здоров с го мужика с бородой — весь прямо леший, а на телеге у его хвою заприметила, не иначе из леса.
— Что за старуха, где проживает?
— На Дмитровской, недалече от кладбища, это рядом, вон направо за угол, да и третий дом.
— Так! Пойду-ка я к ней схожу, — оживился Кухов, — а ты будь здесь, скоро родственники из Твери приедут, так дом им передадут, кончится твоя охрана.
Пройдя до конца по Московской, свернул на Дмитровскую и отсчитав третий дом, постучал в калитку.
— Эй, есть кто живой, или нет?
— Из дома вышла девочка лет восьми: «Кого надо, дяденька?»
— Егорова здесь проживает, или нет? — спросил Кухов.
— Здесь бабушка живет.
—- Ну так позови, да побыстрей, скажи — полиция требует!
Девчонка мигом юркнула в дверь и вскоре на крыльцо вышла старуха.
— Чего надо, господин хороший? — спросила бабка.
— Расскажи, какую это ты шайку видела и когда?
— Видела, видела, милок, вот как видела, — затараторила старуха. — Иду я это домой от подружки своей, что на Песочной живет, уж Московскую прошла, уж к дому лажу. Смотрю, на той стороне у кладбища телега с лошадью стоит, и вся грязная телеге-то, колеса в глине! И хвоя налипши на них, я еще подумала: не помер ли кто, может, хвою привезли для похорон. Потом, думаю, вроде, никто не помирал.
— Ну а почему решила, что шайка, что в телеге разбойники с топорами сидели что ли?
— А не смейся, господин хороший, про шайку-то я потом подумала, а тогда мне невдомек было, что купцов убили.
— Ну, а что же ты видела тогда?
— А вот что, на телеге-то мужик сидел в армяке да на голове малахай здоровый, так что и лица не видать, я уж к дому своему подошла да любопытство меня взяло, дай, думаю, спрошу пойду у него, может и, вправду хвою привез, кто преставился, а я не знаю!
А тут к нему, значит, еще двое ладят, один-то здоровый, борода черная лопатой, на цыгана похож, а второй поменьше, но тоже видный мужик, и прямиком к телеге. Сели, мешок бросили да и поехали.