— О Боже, Энди… — У Гейл сорвался голос.

Эндрю посмотрел на нее сверху вниз и похолодел. В глазах Гейл стояли слезы.

Он отстранил ее и спустил ноги на пол.

— Не плачь. — Эндрю встал, взял со столика кружку и пошел на кухню. Бороться с воспоминаниями было бесполезно. Почти всегда такие битвы заканчивались его поражением. Он поставил кружку в мойку, уперся ладонями в крышку буфета и стал ждать, пока улягутся боль, гнев и обида.

Гейл подошла и обняла его сзади.

Он напрягся.

— Гейл, мне не нужна твоя жалость.

— Мне и в голову не приходило жалеть тебя. Ты боец. Я знаю, что это такое. Я жалею того маленького мальчика, которым ты был. Должно быть, твое раннее детство было настоящим кошмаром. Начало у тебя было плохое, зато посмотри, каким ты стал теперь. Ты мог кончить так же, как твоя мать, но не кончил. Ты сказал, что предоставил ей выбор, но, я думаю, ты был готов посмотреть правде в лицо и узнать цену, за которую мать была согласна тебя продать. Энди, для этого требуется большое мужество. Поэтому я считаю, что тобой следует восхищаться, а не жалеть.

Эндрю недоверчиво покачал головой и чуть не рассмеялся. Восхищаться им? Что ж, это ненадолго. Все кончится, как только Гейл узнает, ради чего он приехал в Оуквуд.

— Ты меня не знаешь.

Гейл прижалась щекой к спине Эндрю и обняла его еще крепче.

— Наверное, ты прав, — сказала она. Он почувствовал, что ее губы коснулись его спины. — Но разве это никак нельзя изменить?

Эндрю медленно повернулся к ней, взял за предплечья, заглянул в лицо, увидел, что ее глаза полны нежности… и махнул рукой на укоры совести.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил он. О лучшем и мечтать не приходилось. Гейл сама шла в приготовленную им ловушку. Эндрю следовало радоваться, но он ощущал себя последним мерзавцем.

Она протянула руку и убрала с его лба прядь волос.

— Я хочу сказать «да».

Ну вот и все. Гейл приняла решение и не собиралась передумывать. Хотя вступать с Эндрю в связь, даже временную, было рискованно. Если не считать одного случая, произошедшего еще до переезда в Оуквуд, она никому не открывала своего сердца. Давний роман в самом начале карьеры научил ее уму-разуму. От врача требуется понимание и сочувствие, но нечто большее было бы для нее эмоциональным самоубийством. Пока Гейл не теряла головы, ей было нечего бояться.

Однако Эндрю Лавкрафт сумел проникнуть в ее душу глубже, чем кто-нибудь другой, и занял там место, которое было отведено только для самых близких людей. Сознательно или нет, но он предъявлял права как на тело Гейл, так и на ее сердце.

Ее чувство к Эндрю не ограничивалось простым физическим влечением и уступкой основному инстинкту. Тут было эмоциональное притяжение, опровергавшее все, чему Гейл учили родители. Что бы ни случилось с Гейл после отъезда из Виргинии, он навсегда останется в ее душе. Может быть, это ее первая настоящая любовь? Гейл сомневалась в этом. Но неужели ей всю жизнь придется довольствоваться короткими, ни к чему не обязывающими сексуальными связями?

— Ты говорил, что от меня только требуется сказать «да», — напомнила она ему, делая первый шаг туда, откуда нет возврата. Гейл провела рукой по его чисто выбритой щеке. Кожа Эндрю была гладкой и теплой на ощупь. — Я согласна.

Он со свистом втянул в себя воздух.

— Гейл…

Она придвинулась ближе, обняла Эндрю за шею и прижалась к нему.

— Хочешь сказать, что ты передумал?

Его губы тронула улыбка.

— Не хочу.

Он развернул Гейл, поднял и посадил ее на крышку буфета.

Она обхватила босыми ногами его бедра и прильнула к нему. Прикосновение это пронзило ее как током. Она не совсем понимала, как Эндрю удается оказывать такое воздействие на ее чувства, но холодок под ложечкой, огонь в крови и теплая влага, заструившаяся по ляжкам, были самыми эротичными ощущениями в ее жизни.

Продолжая обнимать Эндрю за шею, она вплела пальцы в его густые волнистые волосы цвета полночи и притянула к себе его голову.

— А что хочешь сказать ты? — едва дыша, прошептала она.

Эндрю замешкался и слегка отвернулся с таким видом, словно принимает решение. А потом поцеловал ее. Поцелуй был едва ощутимым, и Гейл решила, что ей это показалось.

— Я хочу спросить, почему ты так долго думала.

Не успела Гейл ответить, как Эндрю прильнул к ее губам. На этот раз поцелуй был таким жадным и страстным, что у нее инстинктивно поджались пальцы ног. Его язык скользнул ей в рот, и Гейл бросило в жар. Ну вот и все, мельком подумала она. Это самое настоящее чувство… даже если ему не суждена долгая жизнь.